Приговор семерым сотрудникам правоохранительных органов Ингушетии, обвиненным в пытках и убийстве задержанного, оглашен в Нальчикском гарнизонном военном суде. Как сообщает «Интерфакс», начальник Центра по противодействию экстремизму (ЦПЭ) МВД Ингушетии майор полиции Тимур Хамхоев приговорен к семи годам колонии общего режима, начальник отдела ЦПЭ подполковник полиции Андрей Безносюк - к трем годам колонии общего режима, старший оперативный уполномоченный ЦПЭ старший лейтенант полиции Алихан Беков - к 10 годам колонии строгого режима. Приговором суда капитану полиции Исе Аспиеву назначено наказание в виде пяти лет и шести месяцев заключения в колонии общего режима. Начальник отдела МВД по Сунженскому району Ингушетии подполковник полиции Магомед Беков приговорен к трем годам колонии общего режима, бывший оперативный уполномоченный отдела по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом Управления ФСБ России по Ингушетии старший лейтенант запаса Мустафа Цороев - к пяти годам колонии общего режима. Заместитель начальника ЦПЭ МВД Ингушетии полковник полиции Сергей Хандогин получил три года лишения свободы условно. Все осужденные, кроме С. Хандогина, лишены званий. М. Беков и И. Аспиев взяты под стражу в зале суда. С. Хандогину домашний арест судья заменил подпиской о невыезде. Пресс-секретарь суда Виктория Крапива сообщила, что подсудимые свою вину в прениях сторон не признали и просили полностью их оправдать, защита осужденных намерена обжаловать приговор. Как сообщалось, экс-начальник центра по противодействию экстремизму МВД Ингушетии Т. Хамхоев и его подчиненные обвинялись в вымогательстве и выбивании показаний у задержанных, по делу проходят восемь потерпевших и 130 свидетелей. На счету подсудимых убийство (ч.1 ст.105), превышение должностных полномочий с применением насилия и специальных средств, с наступлением тяжких последствий (п. п.«а», «б», «в» ч.3 ст.286), вымогательство в особо крупном размере (п.«б» ч.3 ст.163), грабеж (ч.1 ст.161), похищение документов (ч.2 ст.325), использование подложных документов (ч.3 ст.327 УК РФ). По данным следствия, в августе 2010 года полицейские несколько суток незаконно удерживали местного жителя, силой требуя признаться в покушении на жизнь сотрудника правоохранительных органов. В 2012 году стражи порядка незаконно доставили в здание одного из подразделений МВД мужчину, где его избили и насильно долго удерживали. В 2014 году правоохранители силой выбивали у задержанного признания в хранении огнестрельного оружия. В 2016 году сотрудники полиции избили Марем Далиеву и ее 50-летнего супруга Магомеда, требуя признаться в причастности к ограблению банка в городе Сунжа. Мужчина скончался от удушения. У задержанной было похищено золотое кольцо. В том же году руководитель одного из подразделений МВД и его подчиненный вымогали 1 млн рублей у иностранца и похитили у него автомобиль, мобильный телефон и личные документы. Также в 2016 году с помощью электротока подсудимые заставили жителя села Сурхахи Назрановского района взять на себя вину в умышленном уничтожении чужого имущества. Кроме того, следователи установили, что один из сотрудников МВД Ингушетии обучался в вузе, предоставив подложную академическую справку.

Суд подтвердил приговор по делу о пытках в ингушском центре "Э"

Северо-Кавказский окружной военный суд оставил без изменений приговор начальнику ингушского центра "Э" Тимуру Хамхоеву и его подчиненным, осужденным по делу о пытках задержанных. Потерпевшие намерены добиваться компенсаций морального вреда.

Начальник ЦПЭ Тимур Хамхоев приговорен к семи годам колонии , начальник отдела Центра "Э" Андрей Безносюк - к шести годам, заместитель Хамхоева Сергей Хандогин получил три года условно. Самое суровое наказание, десять лет строгого режима, получил оперативник Алихан Беков - он признан виновным в убийстве задержанного Магомеда Далиева. Еще три силовика получили от трех до пяти с половиной лет общего режима. Суммарный срок осужденных оказался почти вдвое меньше, чем просили обвинители - 36,5 года против 70. Подсудимые полностью отвергли все обвинения.

Заседание Северо-Кавказского окружного военного суда 25 октября началось с опозданием на два часа. В зале присутствовали девять адвокатов осужденных, потерпевшие Марем Далиева и Пятимат Юсупова, а также представитель потерпевших Андрей Сабинин. В гарнизонном военном суде Нальчика, где находились некоторые из осужденных, присутствовали пять адвокатов. Единственным журналистом на этом заседании, как и на двух предыдущих, был корреспондент "Кавказского узла".

В начале заседания судья объявил о смене гособвинителя - в процесс вступил прокурор Анзор Полонкоев, который ранее поддерживал обвинение по делу сотрудников ЦПЭ в Нальчикском гарнизонном военном суде. Осужденные возмутились и заявили гособвинителю отвод.

"Это прокурор, который участвовал в деле в первой инстанции! Они обвинение построили не на фактах, а на предположениях, подстрекали нас, заняли одностороннюю позицию! Я заявляю ему отвод!" - объявил Тимур Хамхоев . Его бывшие подчиненные Андрей Безносюк, Алихан Беков и Иса Аспиев поддержали требование Хамхоева.

Сам Анзор Полонкоев отметил, что закон не устанавливает ограничений на участие гособвинителя в рассмотрении дела апелляционной инстанцией. Судьи на полчаса удалились в совещательную комнату, после чего отказали осужденным в отводе прокурора Полонкоева и предоставили слово защите.

Адвокат Алихана Бекова Александр Буряк заявил, что "Нальчикский гарнизонный военный суд занял позицию обвинения" в нарушение уголовно-процессуальных норм. По словам адвоката, имеющиеся в деле протоколы осмотра места происшествия "просто констатируют смерть Магомеда Далиева", который имел заболевание, и не доказывают виновность силовиков в его смерти. Кроме того, следствие не установило орудие преступления, указал адвокат, добавив, что один из потерпевших мог оговорить Бекова, чтобы получить минимальное наказание. Буряк потребовал отменить приговор своему подзащитному, его требование поддержали адвокат по назначению Светлана Бондарева и сам Алихан Беков.

Адвокат Тимура Хамхоева и Исы Аспиева Любовь Аушева объявила, что один из потерпевших мог получить травмы не в ЦПЭ, а в изоляторе временного содержания при конфликте с сокамерниками. Она отвергла возможность, что Аспиев наносил потерпевшему Адаму Дакиеву удары прикладом автомата - по словам адвоката, при этом у потерпевшего "обязательно был бы перелом носа и кровоточащие раны". Аушева попросила судей оправдать Аспиева и восстановить его в звании, эти требования поддержал назначенный адвокат Каспар Килафян.

В мае 2012 года вооруженные люди в масках и черной камуфляжной форме похитили жителя села Сурхахи Назрановского района Ингушетии Адама Дакиева. Ему нанесли несколько ударов по лицу руками и прикладом автомата, а когда он упал, стали бить по всему телу. В неизвестном месте, куда его привезли, примотанного к стулу Дакиева с пакетом на голове избивали несколько часов. Один из участников избиения сказал, что Дакиев незадолго перед этим имел конфликт "с его братом".

Иса Аспиев в очередной раз подчеркнул, что он является участником контртеррористических операций и ветераном боевых действий, обвинив потерпевшего Дакиева во лжи.

"Дакиев также наглым образом пытался оклеветать нашего сотрудника Безносюка! [...] Мы работали в правоохранительных органах, защищая республику и Российскую Федерацию! Мы не нарушали закон, мы боролись против членов НВФ. Все эти шайтаны, как говорит руководитель Чечни Рамзан Кадыров, они и есть шайтаны! Мы против них и боролись", - заявил Аспиев, добавив к своей речи выражение Владимира Путина "мочить в сортире". Судья попросил его выступать "в разумных рамках".

Защитник Магомеда Бекова Исса Абадиев попросил отменить приговор и направить дело на новое рассмотрение в Северо-Кавказский окружной военный суд. Его поддержали адвокат Артем Мурадов и адвокат по назначению Наталья Барбар. Сам Беков подчеркнул, что родственники убитого Магомеда Далиева объявили ему кровную месть, "которая означает физическое устранение".

В ходе продолжительного выступления Беков подробно рассказал о расследовании разбойного нападения на филиал "Россельхозбанка" в Сунже, во многом повторяя содержание своей апелляционной жалобы. К Марем Далиевой, по словам Бекова, никто из силовиков насилия не применял. "Слишком много здесь несправедливости!" - воскликнул Магомед Беков , напомнив суду о своем участии в обеих чеченских кампаниях. Он также посетовал, что "суд лишил его пенсии".

Защитник Мустафы Цороева Умар Хаяури также попросил отменить приговор, заявив о невиновности своего подзащитного. Его поддержали адвокат по назначению Светлана Токарева и сам Цороев.

Потерпевшая рассказала о пытках и угрозах

Марем Далиева начала свое выступление с описания пыток. "Беков надел мне пакет на голову и душил. Он говорил мне: "Я тебя так скрою, что ни одна живая душа тебя не найдет". Для них, осужденных, виноваты и судья, и прокурор, и следователь, но они даже в присутствии следователя мне угрожали, чувствуя свою безнаказанность. Они заслуживали свои звания и награды, похищая и пытая людей, которые в нашей республике бесследно исчезали", - заявила Далиева.

По словам потерпевшей, родственники Тимура Хамхоева и Магомеда Бекова угрожали ей и адвокатам потерпевших. "Три моих родных брата работали в МВД. К сотрудникам правоохранительных органов я не испытываю негатива, только к оборотням", - отметила Далиева. Она попросила назначить осужденным "максимальный срок и самое строгое наказание".

О Марем Далиевой, чей муж Магомед Далиев был убит во время допроса в ЦПЭ, Магомеде Аушеве и других пострадавших от пыток рассказывается в материале "Кавказского узла" "Пытки, убийства и шантаж - борьба с экстремизмом в Ингушетии ". Далиев оказался в ЦПЭ, так как был заподозрен в причастности к разбойному нападению на отделение банка. Силовики предполагали, что соучастницей нападения была его супруга, работавшая в банке кассиром. Обвинения в пытках в адрес сотрудников ингушского центра "Э" жертвы издевательств и их родные осмелились озвучить лишь после ареста главных подозреваемых.

Потерпевшая Пятимат Юсупова пояснила, что до смерти своего брата она никого из осужденных не знала и повода оговаривать их не имела. По словам Юсуповой, Магомед Далиев при жизни не страдал от сердечных заболеваний. Документы о заболеваниях Магомеда Бекова она назвала сфабрикованными. Она также отметила, что при рассмотрении дела в Нальчике Иса Аспиев подходил к потерпевшим Нсо словами: "не говорите, что я бил вас прикладом автомата".

Представитель потерпевших Андрей Сабинин заявил, что не усматривает нарушений в приговоре Нальчикского суда. Гособвинитель попросил назначить осужденным "справедливое наказание". Отвечая на вопрос адвоката Мустафы Цороева, Далиева и Юсупова сообщили, что не требуют для него ужесточения наказания.

Хамхоев признал, что "погорячился"

В прениях все адвокаты и осужденные снова потребовали для себя оправдательного приговора. Адвокат Хамхоева и Аспиева Любовь Аушева в своем выступлении допустила причастность потерпевшей Далиевой к ограблению банка в Сунже, за что получила замечание от судьи.

"Сказанное потерпевшими не имеет отношения к приговору, худшего приговора я не встречал! Хандогин подлежит оправданию", - сказал адвокат Сергея Хандогина Сергей Гриднев . Адвокат Хандогина по назначению Анна Маргарян при этом заявила о наличии у Марем Далиевой "интереса и умысла оговорить Хандогина". Адвокат Цороева сослался на известное высказывание о том, что "лучше оправдать десять виновных, нежели обвинить одного невинного". Магомед Беков в прениях заявил об угрозах со стороны Пятимат Юсуповой.

Тимур Хамхоев сообщил, что на первом заседании он "был в стрессе и, возможно, погорячился", попросив извинения "у всех, включая Сабинина". "Виновным себя не признаю и не признаю никогда. За что меня лишили наград, звания, из-за этих бандитов? Что эти парни сделали, что их судят хуже, чем в 1937 году?" - заявил бывший начальник ингушского ЦПЭ, повторив довод о том, что его "тюрьма не исправит". Сергей Хандогин также заявил об угрозах в свой адрес со стороны потерпевших и их родственников.

Андрей Безносюк, Алихан Беков, Магомед Беков и Иса Аспиев повторили, что не признают вину. Аспиев посетовал, что на процесс из коллег-силовиков "никто не пришел, и только "Кавказский узел" писал, что мы говорим". "Но мы не жалеем, что работали и боролись против этих шайтанов!" - заключил он.

Все осужденные попросили суд "вынести справедливое решение". Марем Далиева и Пятимат Юсупова в прениях подтвердили свои показания и требования, а обвинитель попросил оставить приговор без изменений.

Суд подтвердил приговор

Коллегия судей огласила вводную и резолютивную части апелляционного определения, согласно которому приговор Нальчикского гарнизонного военного суда оставлен без изменений.

"В принципе я довольна. Главное, что мы добились того, что их наказали, хотя это был спектакль, в котором они пытались выставить себя полностью невиновными, обелить себя", - сказала потерпевшая Пятимат Юсупова корреспонденту "Кавказского узла".

Она подтвердила, что потерпевшие будут добиваться от осужденных компенсаций морального вреда. "Через десять дней приговор вступит в силу, и мы будем писать иск", - сказала Юсупова.

Обвинения в пытках в адрес сотрудников Центра противодействия экстремизму (ЦПЭ) в Ингушетии жертвы издевательств и их родные осмелились озвучить лишь после ареста главных подозреваемых, говорится в материале "Кавказского узла" "

В Нальчике начался громкий процесс по делу о пытках в ингушском Центре по противодействию экстремизму (ЦПЭ). Дело расследовалось с большим трудом: гособвинитель чудом избежал смерти - ему во двор бросили гранату. На скамье подсудимых - руководитель подразделения Тимур Хамхоев и его подчиненные. По данным следствия, на протяжении многих лет они пытали и запугивали жителей республики. Бывшего слесаря Хамхоева подвела всего одна ошибка: однажды сотрудники ЦПЭ выбрали в жертвы очень непростого человека. Подробности скандальной истории беспредельщиков в погонах выясняла .

На скамье подсудимых семеро: бывший глава Центра по противодействию экстремизму (ЦПЭ) Тимур Хамхоев, его заместитель Сергей Хандогин, бывший руководитель отдела по национальному и религиозному экстремизму ЦПЭ Ингушетии Андрей Безносюк, оперативные сотрудники ЦПЭ Алихан Беков и Иса Аспиев, начальник Сунженского отдела и оперативник Мустафа Цороев (из-за него дело рассматривает военный суд Кабардино-Балкарии).

Не на того напали

Расследование уголовного дела о пытках началось с вымогательства . По данным следствия, Тимур Хамхоев вместе с Мустафой Цороевым 9 ноября 2016 года силой посадили гражданина Азербайджана Амила Назарова в машину и отвезли в ЦПЭ, где, «применив физическое насилие, завладели его автомобилем марки Audi А6» и телефоном iPhone 5. Мужчину освободили с условием, что он заплатит 800 тысяч рублей за возврат имущества и «неразглашение сведений о его любовных отношениях с женщиной ингушской национальности».

Здесь стоит немного рассказать об этой женщине. Ее зовут Аза Гадиева, и ее «крышевал» Хамхоев. Как рассказал бывший сотрудник МВД Хасан Кациев, была разработана схема шантажа с использованием видеозаписей встреч Гадиевой с мужчинами, которым впоследствии приходилось откупаться от вымогателей из ЦПЭ. Еще зарабатывали на местных гомосексуалистах - они платили после угрозы огласки.

Полицейским Гадиева известна как мошенница, она участвовала в аферах с материнским капиталом. По версии следствия, в результате было похищено 42 миллиона рублей. Правда, очередная жертва мошенницы и ее покровителей из ЦПЭ оказался не так-то прост. Назаров работал на бывшего премьера республики Абубакара Мальсагова, поэтому, как считают местные жители, по его заявлению ФСБ задержала Хамхоева. Прежде все жалобы на пытки в ЦПЭ оставались без внимания, и только после ареста главы ЦПЭ следователи начали работать по этим эпизодам. Известно о шести пострадавших: супруги Марем и Магомед Долиевы, Магомед Аушев, полный тезка Аушева (не родственники), Адам Дакиев и Зелимхан Муцольгов.

Тайны следствия

Утром 11 июля 2016 года в отделение банка в городе Сунже пришел посетитель. Он показал кассиру Марем Долиевой гранату и потребовал деньги. Женщина испугалась и позволила грабителю их забрать. Ущерб превысил 12 миллионов рублей. Полиция начала расследование, но оперативное сопровождение почему-то поручили сотрудникам центра «Э», в ведомство которого не входят дела по имущественным преступлениям. Утром 15 июля 2016 года Марем Долиеву привели в кабинет начальника сунженского отдела МВД Магомеда Бекова. Там же были Хамхоев и замначальника полиции Ингушетии Алишер Боротов.

О том, что произошло дальше, потерпевшая рассказала на процессе в военном суде Нальчика. Марем несколько раз душили при помощи черного полиэтиленового пакета, пытали током через провода, надетые на пальцы рук и ног, избивали и запугивали. В соседнем помещении мучили ее 49-летнего мужа Магомеда. И все ради того, чтобы супруги оговорили себя, показав, что это они вдвоем инсценировали налет на банк.

Кадр: Медиазона / YouTube

Марем пытали весь день, но в конце концов отпустили. Как она считает - потому, что ее супруг скончался, не пережив истязаний.

Родственники нашли его тело в морге. Они сфотографировали многочисленные повреждения на погибшем и похоронили. Поначалу им говорили, что Магомед умер от сердечного приступа, но судмедэкспертиза показала, что смерть наступила в результате асфиксии.

Преступник проходит через нескольких охранников, забирает деньги и спокойно уходит. Это, конечно, наталкивает на мысль, что за нападением стоят большие люди, - говорит в беседе с «Лентой.ру» адвокат Хеди Ибриева, защищающая потерпевшую. - С чего бы это Хамхоев и его товарищи всеми правдами и неправдами старались навешать это преступление на Долиевых, применяли пытки, какая в этом была необходимость? У них должны быть доказательства, законные основания, чтобы задержать человека, доставить в отдел. Это вообще не относится к их подведомственности, разбойные нападения - не их направленность. Они просто хотели найти крайнего в ограблении банка из каких-то своих интересов.

Родственники погибшего Магомеда Долиева жаловались на сотрудников ЦПЭ главе республики , но безрезультатно. Только после того, как в декабре 2017 года Хамхоева арестовали за вымогательство, дело об убийстве Долиева сдвинулось с мертвой точки.

Детектив поневоле

Пока Хамхоев работал в ЦПЭ, у нас пропало без вести очень много людей, - рассказывает «Ленте.ру» Патимат Юсупова, сестра погибшего Магомеда Долиева. - Когда они говорят, что даже труп не найдут, - они знают, о чем говорят. У них круговая порука, и очень много людей погибло от рук Хамхоева и его цэпэшников.

По словам Долиевой, один из пострадавших от рук Хамхоева сбежал в Германию и теперь не хочет возвращаться в Ингушетию и свидетельствовать против своих обидчиков - боится.

Он говорит, что его так пытали, что он был готов подписать что угодно, - объясняет Юсупова. - Пустые листочки ему подсовывали, и он их подписывал. И так он дал показания на человека, которого даже не знал. Я эти показания передала в , меня вызвали в МВД и там заявили, что если эти сведения не подтвердятся, то меня посадят за ложный донос. Я говорю: проверяйте.

Попросила людей, кого он мог пытать, которые боятся или сталкивались с ним. Я вообще не слышала про ЦПЭ, пока не убили моего брата, - продолжает собеседница «Ленты.ру», в ее голосе слышны слезы. - Его били, пытали, на нем прыгали, у него были разбиты коленные чашечки вдребезги. Мы были с ним очень близки. Он вообще не ожидал такого, дома сидел спокойно, работал, а его забрали из дома ни за что. Подкинули ему две гранаты, обворовали квартиру - те, кто обыскивал....

К слову, погибший Долиев окончил школу милиции в Алма-Ате, в советское время служил в милиции и прокуратуре в Казахстане. Потом вернулся на родину, но в органы не пошел.

После видеообращения Патимат позвонил аноним и сказал, что у Хамхоева липовый диплом. Она начала выяснять - и эта информация подтвердилась. Бывший слесарь Хамхоев был стажером в милиции. По данным следствия, в сентябре 2004 года он предоставил в Институт экономики и правоведения города Назрани поддельную справку о том, что с 1999-го по 2004 год обучался на заочном отделении Московского открытого социального университета по уголовно-правовой специальности, где на самом деле не учился. На основании этого документа Хамхоева зачислили в назранский вуз на юридический факультет, и через год он получил диплом.

Он поднялся по карьере в МВД при содействии руководства республики, - говорит Патимат. - Ему подарили четырехкомнатную квартиру. Этого Хамхоева все боятся: вот натуральный сморчок, от горшка два вершка, ничего из себя не представляет, по лицу видно, что у человека не то что образования - интеллекта никакого нет. О своем анонимном источнике я ничего не знаю. Думаю, он из структур, ну кто еще может такими сведениями обладать? Он говорит, чтобы мне позвонить, он выезжает в другой регион, меняет симку, берет другой телефон и только потом звонит. Он назвал фамилии тех, кто пытал брата, и сказал, что его пытали полевым телефоном (динамо-машина аппарата создает эффект электрошока - прим. «Ленты.ру» ). Не доверять ему я не могу, его сведения подтверждаются.

Сотрудники правоохранительных органов спрашивали Юсупову, откуда у нее столько информации и кто ее источник. Говорить с ними на эту тему она отказалась.

Пять дней пыток

Зелимхан Муцольгов, мастер спорта по тхэквондо, работал тренером в селе Сурхахи. В 2010 году он прошел через пытки в ЦПЭ. От него добивались признания в покушении на односельчанина Ильяса Нальгиева, работавшего тогда начальником криминальной милиции Карабулака. Через два года этот милиционер получил восемь лет за пытки. Отсидев четыре из них, Нальгиев вернулся в родное село.

Этот Нальгиев из нашего села, мы знаем друг друга, и он на меня стрелки навел, - говорит Муцольгов. - Почему он меня подозревал, я до сих пор понять не могу. Вроде у нас никакого конфликта не было. Его младший брат был моим близким другом. Ему люди объявляли кровную месть по нашим вайнахским законам, потому что он беспредельничал, пытал. И когда покушались на Ильяса Нальгиева, в его машине был его брат, который погиб.

К тренеру в дом ворвались в шесть утра - и забрали на пять суток. Все это время били в пах, по бедрам, пытали и током, и подвешивали, и на ласточку ставили. По словам потерпевшего, ему не в чем было признаваться, но после пыток он был готов подписать любую бумагу и взять на себя любое преступление.

Кадр: Caucasian Knot / YouTube

Меня поставили на растяжку, били по внутренней стороне бедер и в пах, - вспоминает собеседник «Ленты.ру». - Смеялись, издевались - мол, как тебе наше тхэквондо? За эти пять суток мне кусочек торта дали и все. На какой день это было - не помню, но больше меня не кормили. И когда током били, воду давали, насильно заливали побольше, чтобы проводимость лучше была.

На пятые сутки к Муцольгову зашел человек и поинтересовался, может ли он писать. «Попытаюсь», - ответил потерпевший. Как оказалось, речь шла о том, чтобы дать расписку. Согласно ей, мужчина был задержан сотрудниками правоохранительных органов, через три часа отпущен и не имеет к стражам порядка никаких претензий. Подпись далась Муцольгову с трудом: все пять суток с его головы не снимали мешок. Когда его все же сняли для росписи, тренер поначалу даже не мог видеть.

И потом сказали: все, заканчивайте с ним, он нам надоел. Я думал, что меня увозят убивать.

«Крики друг друга мы слышали»

Когда меня забрали, у меня гостил племянник Ибрагим Точиев с женой, - вспоминает Зелимхан Муцольгов. - Они (сотрудники ЦПЭ) не ожидали его увидеть, растерялись. Потом им команду дали: Точиева тоже забрать. Мне надели на голову пакет, а племяннику его же рубашку повязали на голову. Потом Точиева «пробили» и узнали, что его друга убили. Говорят ему: твой друг был боевиком, и ты, значит, тоже боевик. Крики друг друга мы слышали. Он на третий или на четвертый день подписал, что состоит в незаконном вооруженном формировании, не выдержал пыток. Сфабриковали дело.

После этого Ибрагима Точиева вывезли на то место, где была яма якобы от схрона с оружием, и потребовали дать показания на Муцольгова. Точиев отказался и сел на два года по статье 208 УК РФ («Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем»).

Может быть, меня отпустили потому, что племянник подписался, - рассуждает Муцольгов. - У нас так: на два дня человек пропал, на третий где-то труп его со следами пыток находят. А иногда и тела даже нет, пропал без вести - и все. Мои родственники тоже искали мой труп по окраинам. То, что меня через пять дней отпустили... я, наверное, один такой. Меня выкинули в лесном массиве возле речки и сказали: радуйся, сейчас мучеником будешь, в рай попадешь. Я решил - сейчас убивать будут. Они пригрозили, что если я жаловаться начну, они меня убьют, и уехали.

Кое-как потерпевший сумел добраться до больницы. Там врачи вызвали милицию; Муцольгова опросили, но дело возбуждать не стали. Родные уговорили его покинуть республику, и через месяц после этих событий он уехал в Магадан, а позже перевез туда семью. Однажды Муцольгов услышал о задержании сотрудников ЦПЭ, увидел в интернете фотографию Тимура Хамхоева и опознал в нем своего мучителя.

Я не знал до этого, кто он, - говорит собеседник «Ленты.ру». - Но я запомнил его лицо: он меня очень жестко бил. Когда меня пытали, в пакете дырочка была, через нее я видел дежурную часть, мониторы и понял, где я нахожусь и кто меня пытал. Я видел двух человек - начальника и второго. Я сразу же прилетел в Ингушетию, пришел в прокуратуру и написал заявление.

По словам Муцольгова, о преступлениях, творимых сотрудниками ЦПЭ, в республике знали все. Люди в мечетях буквально проклинали этих мучителей, на которых, по слухам, было подано две тысячи жалоб. А еще есть те, что во время пыток не видели своих мучителей, не обращались в больницу и, как следствие, не могут ничего доказать в суде. Беспредельщики в погонах хорошо заботились о конспирации.

Племянник говорил, что, когда его пытали, Хамхоев в маске был и представлялся Димой, - объясняет Зелимхан Муцольгов. - После того как его осудили, к нему в пришел Хамхоев и предложил по «висяку» - там что-то взорвали - дать показания на мертвых, что они это сделали. Племянник мне потом рассказывал: «Я на него (Хамхоева) смотрю: и голос, и губы… спрашиваю: а не ты ли Дима? Он улыбнулся и сказал: да, это я».

Когда Ибрагим Точиев вышел из мест лишения свободы, дядя забрал его к себе в Магадан. Сейчас Точиев проходит свидетелем по делу Хамхоева, расследование по его заявлению будут вести отдельно.

Опасный процесс

16 мая, за два дня до начала процесса в военном суде Нальчика, на прокурора Хусейна Гагиева, который должен был выступить государственным обвинителем по делу, было совершено покушение. Ранним утром ему во двор дома в Сунже бросили гранату. Его охранник получил тяжелое ранение, прокурор не пострадал, но в процессе не стал участвовать. Его заменил другой обвинитель - . Однако и он долго не задержался. 18 мая в перерыве судебного заседания случился инцидент, возможно, послуживший поводом для его замены.

Мы сидели в перерыве. Хамхоев из своей клетки кричит Александрову: «Эй!» Прокурор встает и идет к нему, они минут пять разговаривают, - рассказывает «Ленте.ру» Патимат Юсупова. - Я сфотографировала этот момент и хотела выложить на своей странице, а адвокат Сабинин сказал: давай я. Я слышала, что раньше у него (Александрова) фамилия Хамхоев была.

Прокурор в свою защиту сказал, что обсуждал с подсудимым, полностью ли оглашать обвинительное заключение. Однако адвокат Хеди Ибриева отмечает: гособвинитель не вправе общаться с подсудимым вне процесса ни на какие темы. У него есть адвокат, и при необходимости прокурор может обратиться к нему.

Кадр: МВД по Республике Ингушетия / YouTube

Судья отказал потерпевшим в ходатайстве об отводе Александрова, но прокуратура Ингушетии отозвала его, и сейчас на процессе третий гособвинитель.

В связи с публикацией в соцсети фотографии общающихся Хамхоева и прокурора Александрова судья постановил направить в адвокатскую палату Ставропольского края письмо о принятии в отношении защитника Сабинина мер дисциплинарного характера. Какое нарушение кодекса профессиональной этики усмотрел судья в действиях адвоката, не уточняется. Сабинин пост с фотографией удалил .

Я в восторге от судьи, он ничью сторону не поддерживает. Молодой, но стальной характер. Неиспорченный такой, видно, что он порядочный. Он сразу сказал, что будет слушать дело в ежедневном режиме, - делится своими впечатлениями Патимат Юсупова.

Все подсудимые категорически отрицают свою вину в применении пыток и других преступлениях. Показания на следствии они не давали, воспользовавшись статьей 51 Конституции, дающей право не свидетельствовать против себя.

«Отсижу - и тебя достану!»

На первом же заседании судья ужесточил условия домашнего ареста Бекову и Хандогину: им запретили пользоваться телефоном и интернетом. Еще одного фигуранта дела - оперативника ЦПЭ Ису Аспиева - поместили под домашний арест. До этого он находился под подпиской о невызде и оставался на службе.

Аспиев, которому предъявлено обвинение в совершении трех тяжких преступлений, до настоящего времени является оперативным сотрудником, от должности не отстранен, наделен правом ношения огнестрельного оружия, не ограничен в свободе передвижения, - сказал судья.

Остальные подсудимые, в том числе Хамхоев, также сохранили свои должности, несмотря на арест. За исключением оперативника ФСБ Цороева.

Основной подсудимый - Хамхоев, остальные - его подчиненные, которые его боятся, - объясняет Патимат Юсупова. - Если он не отдаст приказ разобраться, никто ничего не сделает. Он кричал на меня: «Ну отсижу я 10 лет, 20 лет - и тебя достану, ты одна во всем виновата!» Каких только угроз от них я не слышала, шантажировать пытались. У нас нет цели посадить невиновных, но я буду работать над тем, чтобы всех виновных привлекли.

С надеждой на справедливый приговор живет и Зелимхан Муцольгов.

Они вообще безнаказанными себя чувствовали; только когда их взяли, люди начали писать заявления, - говорит собеседник «Ленты.ру». - Надеюсь, они не отмажутся, и суд будет справедливым. Я радовался, что их судят в Нальчике (Кабардино-Балкарская Республика), потому что не верил, что в нашей республике им что-то будет. Я вернулся с семьей в Ингушетию. Если их отпустят, даже не знаю, что буду делать, во что верить. Они дали понять, что со мной будет, - но не напрямую, чтобы я не смог заявление написать. Хамхоев клянется, что меня не видел. Конечно, не видел, я же в пакете был. Самому даже не верится, что удалось его привлечь, - как во сне.

Адвокат потерпевших Хеди Ибриева считает, что обвинительный приговор сотрудникам ЦПЭ изменит жизни многих жителей республики, взявших на себя под пытками выдуманные или чужие преступления.

Долгое время Хамхоев и его подчиненные вершили произвол, и по их вине невиновные люди находятся под следствием и не могут добиться правды, - объясняет защитница. - Пока не будет приговора (Хамхоеву), никакого пересмотра их дел не будет. Они (подсудимые) работали на показатели. Это умышленные преступления в погоне за раскрываемостью.

Ибриева настаивает, что Хамхоев и его сотрудники сфальсифицировали уголовное дело против известного в Ингушетии оппозиционера , который сейчас находится под стражей по обвинению в незаконном хранении оружия и оскорблении представителя власти.

Так что вполне возможно, что этот процесс - только начало глобальных перемен в правоохранительной системе республики: против сотрудников ЦПЭ появятся новые обвинения, а у их жертв будет шанс на справедливое правосудие.

Шесть сотрудников ингушского центра "Э" приговорены сегодня к лишению свободы на сроки от трех до 10 лет, седьмой подсудимый получил условный срок. Читайте подробнее на «Кавказском Узле»:

Сотрудники ингушского ЦПЭ осуждены по делу о пытках

Шесть сотрудников ингушского центра "Э" приговорены сегодня к лишению свободы на сроки от трех до 10 лет, седьмой подсудимый получил условный срок.

Как писал "Кавказский узел", дело семи сотрудников ингушского центра "Э", обвиненных в убийстве, вымогательстве, превышении должностных полномочий с применением насилия к задержанным и других преступлениях рассматривал Нальчикский гарнизонный военный суд. Подсудимые отказались признать вину. Пятеро из них, в том числе начальник ЦПЭ Тимур Хамхоев, заявили суду, что считают себя жертвами оговора и политических интриг. На заседании 17 июля потерпевшая Пятимат Юсупова назвала "бредом" обвинения в политическом заказе.

Обвинения в пытках в адрес сотрудников Центра противодействия экстремизму (ЦПЭ) в Ингушетии жертвы издевательств и их родные осмелились озвучить лишь после ареста главных подозреваемых. Серьезная проверка заявлений о зверствах в застенках "Центра Э" началась после гибели одного из тех, кто, предположительно, прошел через жестокий допрос. Кого и зачем пытали силовики, разбирался "Кавказский узел" в материале "Пытки, убийства и шантаж - борьба с экстремизмом в Ингушетии".

"Вина подсудимых нашла полное подтверждение в суде", - цитирует судью Андрея Лазарева РИА "Новости".

Согласно решению суда, начальник Центра по противодействию экстремизму МВД Ингушетии Тимур Хамхоев приговорен к семи годам колонии общего режима, начальник отдела ЦПЭ Андрей Безносюк - к шести годам колонии общего режима, старший оперативный уполномоченный ЦПЭ Алихан Беков - к 10 годам колонии строгого режима.

Суд также приговорил Ису Аспиева к 5,5 годам заключения в колонии общего режима. Начальник отдела МВД по Сунженскому району Ингушетии Магомед Беков приговорен к трем годам колонии общего режима, оперативный уполномоченный отдела по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом Управления ФСБ России по Ингушетии Мустафа Цороев - к пяти годам колонии общего режима. Заместитель начальника ЦПЭ МВД Ингушетии Сергей Хандогин осужден на три года условно, сообщает "Интерфакс".

По словам адвоката Андрея Сабинина, который представляет интересы потерпевшей стороны, Тимур Хамхоев, Иса Аспиев, Алихан Беков лишены звания "майор", Андрей Безносюк лишен звания "подполковник", Магомед Беков лишен звания "полковник", Мустафа Цороев - звания "старший лейтенант", передает корреспондент "Кавказского узла".

Cотрудники МВД Ингушетии осуждены сегодня по громкому делу о пытках и ограблении. Об этом “Комсомольской правде на Северном Кавказе ” сообщили в правоохранительных органах Северного Кавказа.

Всего вынесли приговор семи сотрудникам: один из них отделался условным сроком. Майора полиции, начальника Центра по противодействию экстремизму, Тимура Хамхоева приговорили к семи годам заключения. Три годам колонии дали его подельникам - бывшему подполковнику полиции Андрею Безносюку , экс-подполковнику Магомеду Бекову , а бывшему старшему лейтенанту полиции Алихану Бекову - десять лет. Экс-капитана полиции Ису Аспиева лишат свободы на пять лет и шесть месяцев. Бывшего старшего лейтенанта запаса Мустафу Цороева приговорили к пяти годам заключения.

Единственным, кого осудили условно, стал заместитель начальника Центра по противодействию экстремизму МВД Ингушетии Сергей Хандогин . Его срок составит три года.

Напомним, начальник ЦПЭ МВД Ингушетии Тимур Хамхоев , как и еще несколько его коллег, обвинялись в причастности несколько лет назад к разбойному нападению на жителя Азербайджана . Они отобрали у него автомобиль, мобильный телефон и потребовали 800 тысяч рублей за возвращение имущества и неразглашение сведений о его личной жизни.

Тимур Хамхоев и его коллеги обвинялись в смерти Магомеда Далиева , местного жителя, подозреваемого в ограблении банка. Во время допроса в полиции мужчина скончался, по первоначальной версии, от инфаркта. Однако затем выяснилось, что мужчина подвергался в МВД жестоким пыткам.

Известно, что один из самых влиятельных в республике тейпов, Баркенхой, в который входил Магомед Далиев, объявил кровную месть поставленным полицейским, причастным к этому делу. Члены клана говорят, что стражи порядка до смерти запытали их родственника, надевали ему на голову мешок, заматывали скотчем, били током, а также подвергли пыткам его супругу.

После проведения расследования выяснилось, что летом 2010 года подозреваемые несколько суток незаконно удерживали местного жителя, силой требуя признаться в совершении посягательства на жизнь полицейского. В 2012 году стражи порядка незаконно доставили в здание одного из подразделений МВД мужчину, где его избили и насильно долго удерживали.

В 2014 году эти же правоохранители силой выбивали у задержанного признания в незаконном хранении огнестрельного оружия. В 2016 году Хамхоев и его подчиненные с помощью тока заставили жителя Ингушетии взять на себя вину в умышленном уничтожении чужого имущества.

Это первый такой в России процесс над правоохранителями, которые пытали заключенных, - рассказал "Комсомольской правде на Северном Кавказе" адвокат потерпевших Андрей Собинин. - При это на суде мне осужденные угрожали расправой. Мы считаем, что наказание, которое получили мучители, слишком мягкое и будет его обжаловать.