УРОВНИ ЯЗЫКА.

Единицы и отношения.

ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ

Главной Е этого уровня является слово как носитель лексиче­ского значения; кроме него, к этому уровню относятся также прирав­ниваемые к слову - по характеру своих значений и выполняемым функциям - неоднословные вторичные единицы языка: фразеологиз­мы, лексикализованные номинативные и предикативные сочетания слов, а также аббревиатуры. Лексико-семантический уровень аккуму­лирует и закрепляет итоги познавательной деятельности говорящего коллектива, выработанные в практике общения понятия. В силу этого лексико-семантический уровень существенно отличается от всех дру­гих уровней. Языковеды указывают на ряд определяющих его характе­ристик.

Словарный состав подвижен и проницаем, это открытый уровень языка. Новые факты действительности, попадающие в сферу челове­ческой деятельности, новые понятия, формирующиеся на этой основе, получают непосредственное отражение в словарном составе языка.

Лексика языка внутренне системно организована на разных семан­тических основаниях. Отмечается логическая подчиненность и сопод-чиненность словарного запаса. На этом основании выделяются различного ранга гиперонимы (генеральные, общие понятия) и гипо­нимы (видовые, логически подчиненные понятия). Гиперонимия и гипонимия пронизывают лексику языка от базовых, категориальных понятий до конкретных, единичных.

Систематическая организация лексики на семантических основа­ниях выражается и в таких явлениях языка, как многозначность, синонимия, антонимия, лексическая ассимиляция, семантическая со­четаемость слов и др. Примером системной организации лексики могут служить упоминаемые выше тематические группы слов и семантиче­ские (понятийные) поля.

Типы оппозиций слов по семемам и лексемам

Наличие у слова двух сторон - лексемы и семемы (тем более нескольких семем) позволяет одному слову входить в большое число разнообразных оппозиций. Представим для простоты, что лексема имеет одну семему. Тогда она, как оп­ределил Олег Михайлович Соколов, может вступать в сле­дующие девять отношений:

1. У двух слов тождественны лексема и семема. Это одно и то же слово (снег - снег).

2. У двух слов тождественны лексемы, но есть небольшие различия в семемах, хотя общность части семемы сохраняется. Это - явление многозначности слова (снег - атмосферные осадки и снег - седина).

3. У двух слов тождественны лексемы, но не имеют общих сем семемы. Возникает явление омонимии: ключ - приспо­ собление для открывания замка, ключ - источник воды, бью­ щий из-под земли.

4. Лексемы имеют общую часть (пересекаются), семемы то­ ждественны. Такие слова представляют собой морфологические или фонетические варианты слова (лиса и лисица, ноль и нуль).

5. Лексемы имеют общую часть и семемы имеют общую часть. Такой случай трактуется как однокорневая синонимия (верить - веровать, заходить - захаживать).

6. Лексемы имеют общую часть, семемы различны. Такие слова называются паронимами: кампания, аспирант и компа­ ния, аспират.

7. Две разные лексемы имеют тождественные семемы (языкознание - лингвистика, флексия - окончание). Такие слова называются омосемами.

8. Две различные лексемы несут семемы, имеющие об­ щую часть: делить - расчленять. Явление называется разно- корневой синонимией.

9. Две разные лексемы выражают две разные семемы. Это любые разные слова, например трактор - рассвет.

Все рассмотренные группировки могут быть представле­ны в таблице.

Идею о согласовании смыслов в речевых построениях подал Л. Теньер. Как теория лексических солидарностей она разрабатывалась Э. Коссериу; в русистику введена и разработана далее В, Г, Гаком [Гак 1972] как закон семантического согласования (семантической солидарности у Г. А.Золотовой),

конкретизировалась в работах Ю. Д. Апресяна [Апресян 1974, 1995] и др. Это - фундаментальный закон Языка. В отличие от структурной лингвистики, где принципиально важна грамматическая правильность предложения, но не его смысл (ср. слова Н. Хомского о приемлемости предложения Бесцветные зеленые идеи яростно спят, поскольку грамматически оно правильно), для нас основа предложения - его содержательный инвариант

Считая главной функцией языка коммуникативность, передачу содержательной информации, мы допускаем, что Язык обладает мощным комплексом механизмов, защищающих его от бессмыслицы. Основной из них - закон семантического согласования, который сводится к тому, что в любом высказывании семы, несущие тот или иной смысл, повторяются по крайней мере дважды.

Так, в предложении Мы приехали вчера дважды повторяется сема "множественность субъектов" (в «мы» и в форме глагола) и дважды - сема "прошедшее время" (в глаголе - формант л и вчера). ЗСС проявляется в трех возможных реализациях: 1) семантическое согласование; 2) семантическая совместимость; 3) семантическое рассогласование.

1. Семантическое согласование (селекция у Э. Коссериу) - это повторение одноименной семы "а" у двух или более компонентов М. Вслед за В. Г. Гаком представим этот случай в виде формулы: M1(a) +M2(a), например: Самолет летел на юг; Машина ехала к вокзалу; Собака бежала к дому - где одноименные семы представлены в каждой паре выделенных слов: самолет - средство передвижения по воздуху и лететь - перемещаться, двигаться по воздуху (о летательных машинах) ; машина - транспортное средство, и ехать - двигаться, перемещаться по суше или воде при помощи каких-либо средств передвижения и т.д.

2. Семантическая совместимость (сродство у Э. Коссериу) - это конъюнкция (сочетание, совмещение) двух сем, из которых одна имеет более широкое значение (а), а вторая - более конкретное (а+), но вместе с тем они не противоречат друг другу.

Примечание. У В. Г. Гака это - «семантическое несогласование». Мы употребляем термин «совместимость» не только потому, что согласование здесь все же есть, но и потому, что при первом восприятии несогласование» понимается как антоним «согласования».

Этот случай можно проиллюстрировать следующими примерами: Самолет (М1 а+) направлялся/следовал (М2,а) на юг; Машина (M1, а+) направлялась (М2, а) к вокзалу; Собака (М1, а+) направлялась (М2, а) к дому - где в отличие от первого случая глаголы направляться, следовать не характеризованы относительно способа передвижения и в этом отношении являются словами немаркированными, обобщающими по отношению к глаголам лететь, ехать, бежать. Формула имеет вид; M1 (a+) + М2(а) или наоборот: M1 (a) + М2 (а+).

Но в этих предложениях имеется и семантическое согласование, то есть реализуется формула (1) в отношении семы "направление" (директив); направляться на юг /к вокзалу /к своему дому. Эта сема - одна из трех,

характеризующих направление движения (кроме имени S). В примерах типа Самолет летел к югу между глаголом лететь и директивом к югу тоже налицо отношения не собственно согласования, а совместимости, поскольку русские бесприставочные глаголы движения выступают не только в сочетании с директивом-финишем, но и с компонентом «трасса» (ср. предложения: Самолет ле- тел над лесом - Где летел?; Машина ехала по переулку - Где ехала?; Собака бежала по двору - Где бежала?) и с компонентом «директив-старт»: Самолет летел с юга; Машина ехала из центра; Собака бежала со стороны деревни. Оба эти компонента - трасса и директив-старт окажутся невозможными при глаголе направляться, ср. неотмеченные: *Самалет направлялся над лесом /с юга; *Машина направлялась по переулку; *Собака направлялась по двору.

Относительно этих двух ипостасей ЗСС заметим следующее:

1) Именно семантическая совместимость часто интерпретируется как полное

отсутствие семантических связей. Но это не верно: компонент с (а+) «ориентируется» все-таки на сему а, как созвучную ему. Так, в предложениях: (1) Летам я жил в деревне; (2) Летам он написал статью; (3) Летом он приехал - синтаксема летом как бы индифферентна относительно характера протекания действия. Действительно, по отношению к жить и написать она - носитель семы немаркированной (сема "темпорализация", или локализация во времени), немаркированный член привативной оппозиции (§ 28) и для этих глаголов семантическое согласование реализовалось бы в предложениях с дименсивом Все лето я жил в деревне; и с терминативом За лето он написал статью, имеющими одноименные с жить и написать семы. Однако по отношению к глаголу приехать из всех представленных ИТГ возможна только летом, ср.: *Все лето он приехал; *3а лето он приехал. Соответственно, в (3) для глагола налицо семантическое согласование.

2) Как показал В. Г. Гак, языки могут «придерживаться» в основном того или иного способа согласования. Русский язык «предпочитает» семантическое согласование, поэтому в нем системны и частотны предложения типа Стаи стоит в углу; Ковер лежит на полу, Картина висит на стене; французский язык выберет немаркированный глагол находится. Конкретный глагол выбирается в случае нетривиального положения дел: Стол лежит в углу.

Расхождением в типе согласования объясняются ошибки инофонов. Нас семантическое согласование заставляет выбрать при глаголе сидеть словоформу на стуле: Я сидел на стуле. В иранских языках здесь выступит предлог, называющей местонахождение без характеризашш положения "на поверхности" (связь смыслов "сидеть" и "стул" системна),- предлог дар, (в корейском - частица -е). Если бы вместо стула выступал стол - предмет, не предназначенный для сидения, было бы выбрано сочетание предлогов дар рой-е (мез) - на столе (букв, "на лице стола"). Так как дар обычно соотносят с русским в, то у иранофонов ошибка Я сидел в стуле частотна, равно как ошибки типа Я пришел (вместо приехал) е Россию из Болгарии (из Германии) - у болгар и немцев. «Их» совместимость оборачивается «нашим» рассогласованием, то есть ошибкой.

То же в сочетаниях с локативами и директивами. В славянских языках (кроме болгарского), как известно, локативы и директивы формально

различаются и семантически согласуются с глаголом: жить, находиться, располагаться в Орле /на юге/ за лесом; направляться, лететь, идти в Орел /на юг/за лес. В болгарском, французском, грузинском языках есть одна форма, индифферентная к различиям локатив /директив-финиш, и ЗСС реализуется как семантическая совместимость; отсюда системны ошибки типа: *npuexaл в Орле, воспринимаемые русскими как семантическое рассогласование.

3. Семантическое рассогласование - явление, которое можно использовать как инструмент ответа на вопрос «Почему это неправильно?», чтобы понять механизм «правильности». Причин рассогласования по крайней мере две:

1) Отсутствие (0) контекстпартнера к семе а, то есть: М1(а)+М2(0), например: *С годами читал книги, где в градуативе с годами есть сема постепенности,

а в тексте такой семы нет; ср. предложения с восполненной семой

С годами читал все больше книг/все более серьезные книги/книги о все более серьезных проблемах; то же: *Самолет направляется с юга; и: Самолет направляется с юга на север. В этом варианте результатом всегда

является смысловая деструкция (разрушение) предложения;

2) Конъюнкция сем, противоположных по смыслу, например (а+) и (а-), когда формула имеет вид: Mi (а*) + М 2 (а~), например: *Все лето он приехал - где дименсив все лето имеет сему протяженности, а глагол приехать - одноактный (подробнее об этом ниже), что и объясняет неправильность предложения. При этом варианте результатом является:

- либо деструкция смысла предложения , см. пример со знаком «*», а также "зеленые идеи..." (сема материальности в зеленый и абстрактности в идеи).

- либо переосмысление компонента , ср. например, выражение перед

школой в предложениях: (1) Перед школой он остановился, где перед школой - локатив, образованный предметным именем школа и семантически согласующийся с глаголом остановиться, называющим прекращение перемещения в пространстве, и то же выражение в предложении (2): Перед школой он заболел ангиной - где нет сем локативности, предметности, но есть семы со значением "состояние", что заставляет понять словоформу перед школой как перед занятиями в школе, перед началом учебного года, то есть приписать предметному слову пропозитивный смысл . Ср. также: голубая мечта, черные мысли.

Такова суть и основные случаи проявления ЗСС. Реализуется же он, как уже говорилось, в конкретных механизмах: валентности, грамматического

присоединения и импликации (лексической солидарности).

Согласование семантическое («согласование по смыслу») — это выбор формы сказуемого по особенности содержания подлежащего. Например, форма рода сказуемого при подлежащем я, ты определяется с учетом пола лица, на которое указывает местоимение: Ты пришла; Я пришел; Временами я был один (Булг.).

В некоторых предложениях согласование имеет варианты: прежде всего, это употребление единственного или множественного числа сказуемого при подлежащем, которое выражено словосочетанием с количественным значением; например: На станции служило одиннадцать человек (М. Г.); Две девочки шли домой с грибами (Л. Т.). В первом примере — условное согласование сказуемого в числе, в роде с числительным одиннадцать (не имеющим грамматического числа и рода); во втором — семантическое согласование в числе с количественным словосочетанием две девочки (имеет значение `не один`).

В одном предложении могут совмещаться разные виды согласования; например: И я забыл твой голос нежный... (П.) — согласование в числе грамматическое, согласование в роде семантическое.

Различные виды согласования проявляются при подлежащем — «вежливом Вы». Эти правила согласования — важная часть речевого этикета.

Глагол, включая вспомогательный, грамматически согласуется в числе, т. е. имеет форму множественного числа; например: Любимая! Меня вы не любили (Ес.); во множественном числе употребляется и краткое прилагательное, причастие; например: Вы были правы предо мной (П.). Полное прилагательное, причастие, местоимение, числительное один, порядковое числительное имеют с «Вы» семантическое согласование в числе (единственное число!), в роде (мужской или женский пол); например: Вы такая умная; Вы были первым; Вы одна?; Вы один мне можете помочь; Вы казались утомленной; Я знаю: Вы не та (Ес.).

Связь главных членов формально не выражена, если сказуемое представлено инфинитивом или усеченной формой глагола; например: Татьяна ах, а он — реветь (П.) — ср.: ахнула; Жизнь прожить — не поле перейти (Посл.). В таких двусоставных предложениях подлежащее и сказуемое соединяются с помощью интонации и порядка слов.

Современный русский литературный язык / Под ред. П. А. Леканта — М., 2009г.