Благословение священника Благословение – восхваление Господа служителями Церкви, сопровождаемое крестным знамением. Во время благословения священник складывает пальцы таким образом, что получаются буквы IC XC – Иисус Христос. Через священника нас благословляет сам

Оставь нам священника! Один батюшка с особенным усердием поминал за литургией усопших, так что если кто однажды подавал ему записку о их поминовении, он выписывал их имена в свой синодик и, не говоря о том подавшему, поминал всю жизнь. При соблюдении этого правила его

Православные христиане перед каким-нибудь важным делом или событием обычно отправляются в церковь и просят у священника благословения. Зачем это нужно?

В чем смысл

Дело в том, что священник является посредником между Богом и людьми, и обращаясь к нему за благословением, вы получаете поддержку Высших сил. Если ваше дело одобрил сам Господь, то вы получаете от Него духовную помощь. Само слово «благословение» означает, что вы получаете от Бога слово на благо вашей души.

В старину без благословения вообще не предпринимали ничего серьезного. Cчиталось, что дело, начатое без благословения, обречено на неуспех, а то и ввергает человека в опасность: например, на купца, отправившегося с товаром в другой город, могли напасть по дороге разбойники.

Благословения просят, как правило, для каких-то важных для человека событий – поездки, операции, лечение, поступление в учебное заведение, устройство на работу, женитьба, начинание какого-то проекта.

Как правильно просить

Благословение просят после литургии. Если в храме присутствует несколько священников, то брать благословение лучше у того, кто выше по чину.

Как обряд благословение представляет собой особый вид крестного знамения. При этом верующий, который просит благословение, должен сложить руки крестом – правая ладонь на левую, ладонями вверх, и произнести слова: «Благословите, батюшка». После получения благословения необходимо поцеловать священнику руку – это символизирует целование Христовой руки.

Может ли священник отказать

Может, если он сочтет, что ваше дело идет вразрез с религиозными канонами. Например, существуют ограничения для некоторых действий в пост. Вряд ли также вы получите благословение на развод или аборт: по церковным правилам это недопустимо. Однозначно священник не даст благословение на что-то, имеющее сомнительную нравственную сторону. Так, не стоит у него просить благословение, если вы, к примеру, устраиваетесь на работу в ночной клуб.

свящ. Андрей Дудченко

Благочестие – это как бы вертикаль, устремленная от земли к небу (человек-Бог), церковный этикет – это горизонталь (человек-человек). При этом нельзя подняться к небу, не любя человека, и нельзя любить человека, не любя Бога: Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает (), и не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? ().

Таким образом, духовными основаниями определяются все правила церковного этикета, которые должны регулировать отношения между верующими, устремленными к Богу.

Существует мнение, что «манерничать ни к чему», так как Бог смотрит на сердце. Последнее, конечно, верно, но ведь и сама добродетель оскорбляет, если она соединяется с отталкивающими манерами. Безусловно, что за блестящим обхождением могут скрываться ужасающие намерения, что связано со знаковым характером нашего поведения, когда, скажем, жест может открывать истинное наше состояние или желание, но может и скрывать. Так, Понтий Пилат в одном современном романе, умывая руки на суде над Христом, дает такое толкование своему жесту: «Пусть хоть жест будет элегантен и символ безупречен, коль поступок бесчестен». Подобные способности людей с помощью многозначности жеста, хороших манер скрывать худое сердце не могут служить оправданием при отсутствии церковного «хорошего тона». «Плохой тон» в храме может стать претыканием малоцерковного человека на его пути к Богу. Вспомним стенания и жалобы новообращенных, которые приходят в храмы и встречают там порой просто варварское отношение к себе со стороны тех, кто считает себя воцерковленным. Сколько грубости, примитивного менторства, неприязни и непрощения можно встретить в иных общинах! Скольких людей – в особенности из числа молодежи и интеллигенции – утеряли приходы из-за этого! И когда-то они, эти ушедшие люди, придут вновь в храм? И какой ответ дадут те, кто послужил таким соблазном на пути к храму?!

Богобоязненный и церковно воспитанный человек, если и видит что-либо неблагопристойное в поведении иного, лишь с любовью и уважением исправляет брата или сестру.

Показателен в этом отношении случай из жития преподобного :

«Старец сей удержал одну привычку из своей мирской жизни, именно – иногда он, садясь, полагал ногу за ногу, что могло показаться не совсем благопристойным. Некоторые братия видели это, однако никто из них не осмелился сделать ему замечание, потому что все весьма уважали его. Но только один старец, авва Пимен, сказал братии:

«Пойдите к авве Арсению, и я сяду при нем так, как иногда садится он; тогда вы сделайте мне замечание, что я не хорошо сижу. Я стану просить у вас прощения; вместе с тем мы исправим и старца».

Они пошли и сделали так. Преподобный же Арсений, поняв, что так неприлично сидеть иноку, оставил свою привычку» (Жития святых. Месяц май. День восьмой).

Вежливость, как составляющая этикета, у человека духовного может стать средством, привлекающим благодать Божию. Обычно под вежливостью понимают не только искусство проявлять внешними знаками то внутреннее уважение, которое мы имеем к человеку, но и искусство быть приветливым с людьми, к которым мы не имеем расположения. Что это – ханжество, лицемерие? Для человека духовного, знающего сокровенную диалектику внешнего и внутреннего, вежливость может стать средством на пути стяжания и развития смирения.

Известно выражение одного подвижника: делай внешнее, а за внешнее Господь даст и внутреннее, ибо внешнее принадлежит человеку, а внутреннее – Богу. При появлении внешних признаков добродетели сама добродетель постепенно возрастает в нас. Вот как мудро писал об этом епископ : 1 «Кто предупреждает приветствия других своим приветствием, выражает ко всем услужливость, почтительность, всех предпочитает всюду себе, молчаливо терпит разные огорчения и всемерно напрягается мысленно и практически и в самоуничижении ради Христа, тот первое время переживает немало тяжелых и трудных для личной гордости минут.

Но за безропотное и терпеливое исполнение заповеди Божией о смирении на него свыше изливается благодать Святого Духа, смягчает его сердце для искренней любви к Богу и к людям, и горькие переживания его сменяются сладостными.

Так действиями любви без соответствующих чувств любви, в конце концов, вознаграждается излиянием в сердце небесной любви. Смирившийся начинает чувствовать в окружающих лицах родных во Христе и располагается к ним благожелательностью».

Порядок трапезования на приходе зачастую копирует монастырский: если это будничный стол, то учиненный чтец, стоя за аналоем, после благословения священника для назидания собравшихся громко читает житие или наставление, которое со вниманием выслушивается. Если это праздничная трапеза, где поздравляют именинников, то звучат духовные пожелания, тосты; желающим их произносить хорошо бы продумать заранее, что сказать.

За столом соблюдают меру во всем: в ястии и питии, в разговорах, шутках, продолжительности застолья. Если имениннику преподносятся подарки, то это чаще всего иконы, книга, предметы церковной утвари, сладости, цветы. Виновник торжества в завершении застолья благодарит всех собравшихся, которые поют ему затем «Многая лета». Хваля и благодаря (в среде верующих принято произносить полную, не усеченную формулу благодарения: не «спасибо», но «спаси Бог» или «спаси, Господи») устроителей обеда, всех тех, кто потрудился на кухне, также соблюдают меру, ибо «Царствие Божие не ястие и питие, но радость о Дусе Святе».

О поведении прихожан, несущих церковное послушание.

Поведение прихожан, несущих церковное послушание (торговля свечами, иконами, уборка храма, охрана территории, пение на клиросе, прислуживание в алтаре) – особая тема. Известно, какое значение придается в Церкви послушанию. Делать все во Имя Божие, преодолевая своего ветхого человека, – задача очень трудная. Она осложняется еще тем, что быстро появляется «привыкание к святыне», чувство хозяина (хозяйки) в церкви, когда приход начинает казаться своей вотчиной, а отсюда – пренебрежение ко всем «внешним», «приходящим». Между тем святые отцы нигде не говорят, что послушание выше любви. И если Бог есть Любовь, как можно уподобиться Ему, самому не являя любви?

Братья и сестры, несущие послушание в храмах, должны быть образцом кротости, смирения, незлобивости, терпения. И самой элементарной: культуры: например, уметь отвечать на телефонные звонки. Кому приходилось звонить в храмы, знает, о каком уровне культуры говорится, – порой звонить больше не хочется.

С другой стороны, людям, идущим в храм, надо знать, что Церковь – это особый мир со своими правилами. Поэтому нельзя идти в храм вызывающе одетым: женщины не должны быть в брюках, коротких юбках, без головного убора, с помадой на губах; мужчины не должны приходить в шортах, теннисках, от них не должно пахнуть табаком. Это вопросы не только благочестия, но и этикета, потому что нарушением норм поведения можно вызвать справедливую отрицательную реакцию (пусть даже только в душе) у окружающих.

Всем же, кто имел по каким-то причинам неприятные минуты общения на приходе, – совет, вы пришли к Богу, Ему и принесите ваше сердце, а искушение преодолейте молитвой и любовью.

В монастыре

Известна любовь православного народа к монастырям. Их сейчас в Русской Православной Церкви около 500. И в каждом из них кроме насельников есть трудники, паломники, приезжающие для того, чтобы укрепиться в вере, благочестии, поработать во славу Божию над восстановлением или благоустройством обители.

В монастыре более строгая дисциплина, чем на приходе. И хотя промахи новопришедших обычно прощаются, покрываются любовью, желательно ехать в монастырь, уже зная начатки монастырских правил.

Духовно-административное устройство монастыря.

Возглавляет монастырь священноархимандрит – правящий архиерей или (если монастырь ставропигиальный) сам Патриарх.

Однако непосредственно управляет монастырем наместник (это может быть архимандрит, игумен, иеромонах). В древности он назывался строителем, или игуменом. Женский монастырь управляется игуменией.

Ввиду необходимости четкой отлаженности монастырской жизни (а монашество – это духовный путь, настолько выверенный и отшлифованный вековой практикой, что его можно назвать академическим) в монастыре каждый несет определенное послушание.

Первый помощник и заместитель наместника – благочинный. В его ведении все богослужение, выполнение уставных требований. Именно к нему обычно направляют по вопросу размещения приезжающих в монастырь паломников.

Важное место в монастыре принадлежит духовнику, который духовно окормляет братию. Причем это не обязательно должен быть старец (как в смысле возраста, так и в смысле духовных дарований).

Из опытных братии выбираются: казначей (отвечает за хранение и распределение с благословения наместника пожертвований), ризничий (отвечает за благолепие храма, облачений, утвари, хранение богослужебных книг), эконом (отвечает за хозяйственную жизнь монастыря, ведает послушаниями приехавших в монастырь трудников), келарь {отвечает за хранение и заготовку продуктов), гостиничный (отвечает за размещение и проживание гостей монастыря) и другие.

В женских монастырях эти послушания несут насельницы монастыря, за исключением духовника, который назначается архиереем из числа опытных и обычно пожилых монахов.

Обращение к монахам.

Для того чтобы верно обратиться к насельнику (насельнице) монастыря, необходимо знать, что в обителях есть послушники (послушницы), рясофорные монахи (монахини), мантийные монахи (монахини), схимонахи (схимонахини). В мужском монастыре часть монахов имеет священный сан (служат диаконами, священниками).

Обращение в монастырях выглядит следующим образом.

В мужском монастыре.

К наместнику можно обратиться с указанием его должности («Отец наместник, благословите») или с употреблением имени («Отец Никон, благословите»), возможно и просто «батюшка» (употребляется редко). В официальной обстановке: «Ваше Высокопреподобие» (если наместник – архимандрит или игумен) или «Ваше Преподобие» (если иеромонах). В третьем лице говорят:«отец наместник», «отец Гавриил». К благочинному обращаются: с указанием должности («отец благочинный»), с добавлением имени («отец Павел»), «батюшка». В третьем лице: «отец благочинный» («обратитесь к отцу благочинному») или «отец… (имя) «. К духовнику обращаются с употреблением имени («отец Иоанн») или просто «батюшка». В третьем лице: «что посоветует духовник», «что скажет отец Иоанн».

Если эконом, ризничий, казначей, келарь имеют священнический сан, к ним можно обратиться «батюшка» и спросить благословения. Если они не рукоположены, но имеют постриг, говорят, «отец эконом», «отец казначей».

Иеромонаху, игумену, архимандриту можно сказать: «отец… (имя)»,«батюшка».

К монаху, имеющему постриг, обращаются: «отец», к послушнику – «брат» (если послушник в преклонном возрасте – «отец»). В обращении к схимникам, если употребляется сан, добавляется приставка «схи» – например: «Прошу ваших молитв, отец схиархимандрит».

В женском монастыре.

Игумения, в отличие от монахинь, носит золотой наперсный крест и имеет право благословлять. У нее поэтому просят благословения, обращаясь таким образом:«мать игумения»; или с употреблением имени: «мать Варвара», «матушка Николая» или просто «матушка «. (В женском монастыре слово «матушка» относится только к игумении. Поэтому если говорят. «Так считает матушка», подразумевают игумению.)

В обращении к монахиням говорят: «мать Евлампия», «мать Серафима», но в конкретной ситуации можно просто «матушка». К послушницам обращаются:«сестра» (в случае преклонного возраста послушницы возможно обращение«матушка»). Не находит духовного обоснования практика некоторых приходов, где прихожанок, работающих на кухне, в швейной мастерской и т. п., называют матушками. В миру матушкой принято называть только жену священника (батюшки).

О монастырских правилах.

Монастырь – это особый мир. И нужно время, чтобы усвоить правила монашеского общежития.

Поскольку этот материал предназначен для мирян, укажем лишь на самое необходимое, что нужно соблюдать в монастыре при паломничестве.

• Придя в монастырь паломником или трудником, помните, что в монастыре на всё испрашивают благословение и неукоснительно его выполняют.
• Из монастыря без благословения выходить нельзя.
• Оставляют вне монастыря все свои греховные привычки и пристрастия (вино, табак, сквернословие и т. п.).
• Разговоры ведут только о духовном, не вспоминают про мирскую жизнь, не поучают друг друга, но знают только два слова – «прости» и «благослови».
• Без ропота довольствуются пищей, одеждой, условиями сна, употребляют пищу только на общей трапезе.
• Не ходят в чужие келии, кроме случаев, когда бывают посланы настоятелем. При входе в келию творят вслух молитву: «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй нас» (в женском монастыре: «Молитвами святых матерей наших…»). Не входят в келию, покуда не услышат из-за двери: «Аминь».
• Избегают вольного обращения, смеха, шуток.
• При работе на послушаниях стараются щадить немощного, который работает рядом, любовью покрывая погрешности в его работе. При взаимной встрече приветствуют друг друга поклонами и словами: «Спасайся, брат (сестра)»; а другой отвечает на это: «Спаси, Господи». В отличие от мира, за руку друг друга не берут.
• Садясь за стол в трапезной, соблюдают порядок старшинства. На молитву, которую творит подающий пищу, отвечают «Аминь», за столом молчат и внимают чтению.
• К богослужению не опаздывают, разве только при занятости на послушании.
• Оскорбления, встречающиеся на общих послушаниях, переносят смиренно, приобретая тем опытность в духовной жизни и любовь к братии.

Как вести себя на приеме у епископа

Архиерей – ангел Церкви, без епископа Церковь теряет свою полноту и самою сущность. Поэтому церковный человек всегда с особой почтительностью относится к епископам.

Обращаясь к архиерею, его величают «Владыко» («Владыко, благословите»). «Владыко» – это звательный падеж церковнославянского языка, в именительном падеже – Владыка; например: «Владыка Варфоломей благословил вам…».

Восточная (идущая из Византии) торжественность и многоречивость в обращении к епископу на первых порах даже смущает сердце малоцерковного человека, который может видеть здесь (на самом-то деле не существующее) умаление его собственного человеческого достоинства.

В официальном обращении употребляются иные выражения.

Обращаясь к епископу: Ваше Преосвященство; Преосвященнейший Владыко. В третьем лице: «Его Преосвященство рукоположил во диакона…».

Обращаясь к архиепископу и митрополиту: Ваше Высокопреосвященство; Высокопреосвященнейший Владыко. Если вы захотите вступить в разговор с незнакомым вам архиереем и вам неизвестно, на какой иерархической ступени он находится, – обратите внимание на головной убор архиерея: в современной Русской Право-славной Церкви архиепископ, в отличие от епископа, носит на клобуке или скуфие небольшой четырехконечный крестик из прозрачных ограненных камней; кроме того, у митрополита, в отличие от епископа и архиепископа, клобук белого цвета. Вообще же отличительная особенность архиерея – ношение им поверх священных одежд круглой панагии с изображением Спасителя или Божией Матери. В третьем лице: «По благословению Его Высокопреосвященства сообщаем вам…».

Обращаясь к Патриарху: Ваше Святейшество; Святейший Владыко. В третьем лице: «Его Святейшество посетил… епархию».

У епископа берут благословение таким же образом, как у священника: ладони складывают крестообразно одна на другую (правая наверху) и подходят к архиерею для благословения.

Телефонный разговор с епископом начинают словами: «Благословите, Владыко» или «Благословите, Ваше Преосвященство (Высокопреосвященство)».

Письмо можно начать словами: «Владыко благословите» или «Ваше Преосвященство (Высокопреосвященство), благословите».

При официальном письменном обращении к епископу придерживаются следующей формы.

В правом верхнем углу листа пишут, соблюдая строчность:

Его Преосвященству

Преосвященнейшему (имя),

Епископу (название епархии),

Прошение.

При обращении к архиепископу или митрополиту:

Его Высокопреосвященству

Высокопреосвященнейшему (имя),

архиепископу (митрополиту),

(название епархии),

Прошение.

При обращении к Патриарху:

Его Святейшеству

Святейшему Патриарху Московскому и всея

Руси Алексию

Прошение.

Заканчивают прошение или письмо обычно такими словами: «Испрашиваю молитв Вашего Преосвященства…».

Священники, находящиеся, по сути, на церковном послушании, пишут:«Смиренный послушник Вашего Преосвященства…».

Внизу листа ставят дату по старому и новому стилю с указанием святого, память которого Церковь чтит в этот день. Например: 5/18 июля 1999 г. по Р. X. (Рождестве Христове). Прп. Сергия Радонежского.

Придя на прием к епископу в епархиальное управление, подходят к секретарю или заведующему канцелярией, представляются и сообщают, по какой причине просят о приеме.

Входя в кабинет епископа, творят молитву. «Молитвами святаго Владыки нашего, Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй нас», крестятся на иконы в красном углу, подходят к архиерею и просят его благословения. При этом не надо от, чрезмерного благоговения или страха становиться на колени или падать ниц (если вы, конечно, не пришли с повинной в каком-то грехе).

В епархальном управлении обычно много священников, но необязательно у каждого из них брать благословение. Кроме того, существует четкое правило: в присутствии архиерея не берут благословения у священников, но лишь приветствуют их легким наклоном головы.

Если епископ выходит из кабинета в приемную, под благословение к нему подходят по чину: вначале священники (по старшинству), затем миряне (мужчины, потом женщины).

Разговор епископа скем-либо не прерывают просьбой о благословении, но дожидаются окончания беседы. Свое обращение к архиерею обдумывают заранее и излагают его кратко, без лишних жестов и мимики.

В конце беседы вновь просят благословения у архиерея и, перекрестившись на иконы в красном углу, степенно удаляются.

В дни скорби

Наконец, несколько замечаний о времени, когда отказываются от всех празднеств. Это время траура, то есть наружного выражения чувства печали по усопшему.

Различают глубокий траур и обыкновенный траур.

Глубокий траур носится только по отцу, матери, деду, бабушке, мужу, жене, брату, сестре. Траур по отцу и матери продолжается один год. По деду ибабушке – шесть месяцев. По мужу – два года, по жене – один год. По детям – один год. По брату и сестре – четыре месяца. По дяде, тете и двоюродному родственнику – три месяца. Если вдова вопреки приличию вступает в новый брак ранее окончания траура по первому мужу, то она не должна приглашать на свадьбу никого из гостей. Эти сроки могут быть сокращены или увеличены, если перед смертью остающиеся в этой земной юдоли получили особое благословение от умирающего, ибо к предсмертному благожеланию, благословению (в особенности родительскому) относятся с почтением и благоговением.

Вообще в православных семьях без благословения родителей или старших не принимают никакие важные решения. Дети с ранних лет навыкают даже на повседневные дела просить благословения отца и матери: «Мамочка, я ложусь спать, благослови меня». И мать, перекрестив дитя, говорит: «Ангела хранителя тебе на сон». Отправляется ребенок в школу, в поход, в деревню (в город) – на всех путях его хранит родительское благословение.

Если это возможно, родители присоединяют к своему благословению (при браке детей или перед своей смертью) видимые знаки, дары, благословения: кресты, иконы, святые мощи, Библию, которые, составляя домашнюю святыню, передаются из рода в род.

Неисчерпаемо бездонное море церковной жизни. Понятно, что в этой небольшой книге приведены лишь некоторые начертания церковного этикета.

Игумен Аристарх (Лохапов)

Православный взгляд на церковное благословение

Каждый христианин просит благословения у священника или епископа на важные события в своей жизни. Также верующие просят благословения при встрече со священнослужителем. Кроме того, благословение в той или иной форме присутствует в церковном богослужении. Сейчас, к сожалению, в сознании многих верующих сложилось превратное понимание благословения как разрешения или даже повеления на совершение каких-либо действий…

Большинство священников сегодня при просьбе о благословении осенит человека крестным знамением и, скорее всего, не произнесет при этом никаких слов либо скажет нечто вроде: «Бог благословит». Хотя нужно было бы сказать: «Бог благословен» или что-либо подобное. У греков священник при благословении говорит: «О Кириос», т.е. «Господь». Это сокращенный вариант ответа: «Господь благословен».

Чтобы увидеть, как понимается благословение в церковном Предании, которое выражается в том числе в предании литургическом, обратимся к нашему богослужению.

В конце вечерни и утрени хор поет, обращаясь к предстоятелю: «Благослови». Вслед за этим служащий священник произносит возглас: «Сый благословен Христос Бог наш…» (кстати, здесь священник называет Бога священным Ветхозаветным именем «Яхве» – «Сый» – «Сущий». Это же имя пишут на иконах Христа).

Преподаватель Православного Свято-Тихоновского богословского института М. Желтов говорит по этому поводу (ниже цитирую конспект его лекций из Интернета): «Видите, как велико дерзновение в христианской религии: в Ветхом Завете первосвященник только это слово произносил раз в году, а в Новом Завете каждый батюшка в конце службы произносит это возглашение: «Сый благословен!..» У нас слово «благослови» часто ассоциируется с просьбой к священнику: «Батюшка, благословите!» И батюшка благословляет.

На самом деле, если мы посмотрим святоотеческие толкования и саму Библию, то основное значение слова «благословлять» является «благословлять Бога». И хор поет: «Благослови!», а священник говорит: «Сый благословен Господь», – благословляет Господа. И здесь соблюдается эта древняя традиция: не нас благослови, поет здесь хор, а «благослови» имеется в виду «Бога».

И священник благословляет: «Сый благословен Христос Бог наш», тем самым, исповедуя Христа Богом. Благословение в библейском понимании этого слова – это благословение Бога. Такое понимание сохранялось довольно долго. Вспомним пример из жития преподобной Марии Египетской. Когда Зосима встречается с ней, то они долго спорят о том, кто должен кого благословить. Наконец, преподобная Мария уступает и говорит: «Благослови Бог», т.е. благословляет Бога.

Благословляя Бога, человек вступает с Ним в особые духовные отношения, и на него переходит это благословение. Такова библейская модель. Вслед за благословением Бога Сам Бог благословляет человека.

Когда священника или епископа просят дать благословение кому-либо, это чаще всего понимают так: священнослужитель благословляет человека, и это значит, что его благословляет и Бог. На самом же деле Бог благословляет человека через то, что человек сам сначала благословляет Бога. Именно такая модель используется в Библии.

Таким образом, когда священника просят о благословении, он должен, осеняя крестным знамением просящего, благословить БОГА, а Господь уже Сам даст благословение просящему его. Или не даст – Бог свободен в Своем решении. И Он вправе не дать благословения тому, кого благословляет священнослужитель.

Теперь представим следующую ситуацию. Я попросил благословения на какое-либо дело и получил его. Значит ли это, что я непременно должен сделать то, что задумал? Нет, не значит. Я попросил благословения Божие – а значит, я попросил Бога вмешаться в мою ситуацию. И если это дело ко благу – Бог устроит все так, чтобы дело совершилось. Если же оно не ко благу – Господь каким-то образом укажет мне это. Во всяком случае, я не должен руководствоваться принципом во чтобы то ни стало сделать то, что мне благословили.

Однажды задали вопрос: «Связано ли как-то благословение с молитвой? В Русской Церкви достаточно канонизировано: на всякое дело ты должен просить благословение… Какая связь: что Божие, а что нет? Всегда есть этот очень трудный момент: а может быть это Богу не угодно… У меня такая самость, что я часто просто забываю об этом, просто делаю и все. Но и это может быть механически: попросил благословения, и пошел, а ты отвечай, раз ты благословил. У меня есть опыт; я, если хочу, все равно сделаю, если и не разрешили, и я заплатил за это в той степени, как мне обещали. Есть в этом момент: накликать на себя беду…»

Владыка Антоний на это ответил: «Когда мы маленькие дети, мы спрашиваем папу или маму: можно я поиграю, можно то или другое?.. Когда мы делаемся немножко взрослее, мы понимаем, что сейчас нам не до игры, сейчас нам надо что-то другое делать, и тогда уже не просим: папа, позволь, мама, позволь, – а знаем, что сейчас время, я это буду делать с Божиим благословением, если это не плохое дело по себе. А дела бывают большей частью средние в том смысле, что оно, может быть, и не плохое, а может быть, и не особенно хорошее, ничего особенного в этом нет, я могу этим заняться.

А если все превращать в такую ситуацию, что о каждой вещи надо просить благословения, то во-первых, не у кого, во-вторых, еще хуже, когда есть у кого, что у него смекалки или ума или опыта хватит или он тебя будет останавливать и говорить: нет, надо непременно так, а не иначе. Надо как-то по-взрослому уметь сделать выбор, иногда подумав, иногда посоветовавшись, и как-то внутренне сказав: Господи, благослови, я это сделаю, как умею!»

Затем разговор с владыкой Антонием продолжился: «Можно, я Вас повеселю немножко? Я в России дошла с этим благословением, я хотела машину купить, пришла к батюшке: Мне надо, чтобы вы меня благословили машину купить… Он говорит: Я вообще, знаете, как-то больше духовным занимаюсь, а насчет машины надо посоветоваться с тем, кто машинами занимается, кто в них что-то понимает… С тех пор я разделила более или менее, но иногда путаюсь.

Слава Богу, вот, разумный человек оказался! Всегда можно сказать: Господи, по моему разуму это не плохое дело – благослови! Если оно не по Тебе, положи какую-нибудь преграду, чтобы это не случилось…

Надо помолиться, и почувствуешь!

Я думаю, что такие абсолютные правила рискованны. Сейчас у тебя настроение такое-то и душа открыта, и ты чувствуешь: вот, да!.. А в другой момент ты завял и у тебя нет такого живого чувства, что Бог тебя благословляет или нет. Я думаю, что тогда надо подумать: это хорошее дело, правильное? Или даже «среднее» в том смысле, что в нем ничего нет особенно ни хорошего, ни плохого, просто житейское какое-то дело. Молитесь о нем и дайте Богу что-то делать, чего вы сами не умеете.

Не всё мы можем делать и не обо всем можем просить: Господи, наставь меня!.. – и вот Бог на душу тебе уже положил ответ. Иногда бывает так – я сейчас не о детях думаю, но о взрослых: человеку что-то нужно, и ты не можешь ему помочь. Есть в одном письме очень замечательное место, где он говорит: иногда бывает, что у человека есть нужда или боль, ему нужно что-то и никто ему не может помочь, потому что Бог знает, что он не созрел для того, чтобы принять эту помощь. Он, может, ее примет – механически: «Ах, освободился», а потом снова вернется к той же проблеме, потому что он ее не изжил в себе. Так что не обязательно всегда можно всякую проблему решить. Это не утешение, скажем, священнику, который ни на какие вопросы никаких ответов не находит, но это значит, что иногда чувствуешь, что нет, я мог бы формально что-то сказать, но это ответ не этому человеку и не тот ответ».

свящ. Андрей Дудченко

Церковная Священноиерархия

Духовенство – понятие, объединяющее священнослужителей всех степеней. Делится на белое духовенство, состоящее из лиц женатых, и черное – из лиц, принявших монашество.
Церковь изначально имеет священную иерархию с ее тремя степенями: диаконской, пресвитерской и епископской. Эти степени апостольского происхождения, и они пребудут до скончания века. Церковь не властна отменить ни одну из них; не может она и умножить число священных степеней.

Предстоятелем Русской Православной Церкви является Святейший Патриарх Московский и всея Руси. Он управляет Церковью вместе со Священным Синодом.В Синод, кроме Патриарха, постоянно входят Митрополиты: Киевский, Петербургский, Крутицкий, Минский.

Архиерей - это высшая степень Священства. В каждой области (Епархии) есть свой Архиерей. Архиереем можно называть всякого Священнослужителя, находящегося на этой ступени (Патриарха, Митрополита, Архиепископа и Епископа). Ступенью ниже стоят Священники (Пресвитеры). Им поручается возглавлять церковную жизнь на Приходах, городских и сельских.

Священники делятся на Иереев и Протоиереев. Старший Священник в приходе называется Настоятелем.

Диаконы – Низшая степень Священства. Они помогают при совершении таинств Архиереям и Священникам, но сами не совершают их. Старшие Диаконы называются Протодиаконами.

Монахов («отшельников» – в переводе) в Православии называют «черным» духовенством, как давших обет безбрачия (в отличие от «белого», женатого).
Существуют три степени монашества: рясофор, мантия (или малая схима) и схима (или великая схима). Низшая степень, рясофор, означает «носящий рясу» (ряса — повседневное длиннополое одеяние монахов, с широкими рукавами). Малая и великая схима («форма», «образ») — высшие степени. Они отличаются более строгими обетами.

Все архиереи являются монахами. Их наименования в переводе с греческого означают:
Патриарх – родоначальник,
Митрополит — человек из главного рода,
Епископ — блюститель,
Архиепископ — старший Пастырь.

Патриархи или Митрополиты являются главными (Предстоятелями) всех Церковных организаций в Православных странах.

Как правильно обращаться к прихожанам

Поскольку мы едины во Христе, «брат» или «сестра» – это наилучшее обращение верующих между собой. Именно так обращаются ко всему собранию верующие: «Братья и сестры» .

В церковной среде не принято даже пожилых людей называть по отчеству, обращаются только по имени (то есть так, как мы подходим к Причастию, ко Христу).

Эти прекрасные слова выражают то глубинное единение верующих, о котором сказано в молитве: «Нас же всех от единаго Хлеба и Чаши причащающихся соедини друг ко другу во Единаго Духа Святаго Причастие». В широком смысле слова и епископ, и священник для мирянина — тоже братья.

При встрече мирян мужчины обычно одновременно с рукопожатием целуют друг друга в щеку, женщины обходятся при этом без рукопожатия. Аскетические правила накладывают ограничения на приветствия мужчины и женщины через целование: достаточно поприветствовать друг друга словом и наклоном головы (даже на Пасху рекомендуются разумность и трезвенность, чтобы не привнести в пасхальное целование страстности).

Отношения между верующими должны быть исполнены простоты и искренности, смиренной готовности при неправоте тотчас же просить прощения. Для церковной среды характерны небольшие диалоги: «Прости, брат (сестра)». — «Бог простит, ты меня прости» . Расставаясь, верующие не говорят друг другу (как это принято в миру): «Всего доброго!», но: «Храни, Господи», «Прошу молитв», «С Богом», «Помощи Божией», «Ангела хранителя» и т.п.

Если в миру часто возникает смущение: как отказать в чем-либо, не обидев собеседника, — то в Церкви этот вопрос решается самым простым и лучшим образом: «Простите, я не могу на это согласиться, потому что это грех» или «Простите, но на это нет благословения моего духовника» . И таким образом быстро снимается напряжение; в миру для этого пришлось бы приложить немало усилий.

Как правильно обратиться к священнику

«Батюшка» или «отец» – так называют священников как совершителей таинств, чрез которые люди рождаются к жизни духовной. Обычно после слов «отец» добавляют имя , например, «отец Владимир» . К диакону можно обращаться «отец диакон» , к настоятелю храма (монастыря) «отец настоятель».

В церковной практике не принято приветствовать священника словами: «Здравствуйте», «Добрый день». При встрече говорят «Благословите». Если вы знаете имя священника, то говорите: «Благословите, отец (имя)», если имени священника вы не знаете, то скажите просто: «Благословите, батюшка».

При прощании, как и при встрече, мирянин вновь испрашивает благословения у священника: «Простите, батюшка, и благословите».
В разговорах православных людей часто слышится слово «отче» . Нужно помнить, что это слово употребляется только при прямом обращении к священнику. Нельзя, к примеру, сказать «меня благословил отче Андрей», это неграмотно.
Обращаться к священнослужителям «святой отец» , как это принято в католических странах, не стоит . Святость человека познается по его смерти. Говорят: «честный отче» (например: «Помолитесь за меня, честный отче» ).
Жен Священников, Монахинь и трудящихся в Храме пожилых женщин мы называем ласковым словом «Матушка».

К Архиереям, Епископам, Митрополитам, Патриарху – нужно обращаться «Владыка» , как к облеченным церковной властью.

При письменном обращении к:

— Патриарху – «Ваше Святейшество»;
— Архиепископу или Митрополиту – «Ваше Высокопреосвященство»;
— Епископу — «Ваше Преосвященство»;
— Протоиерею, Игумену, Архимандриту – «Ваше Высокопреподобие»;
— Иерею, Иеромонаху, Монаху (Монахине) – «Ваше Преподобие»;
— Диакону и Иеродиакону – «Ваше Благовестие».

Как правильно просить благословение у священника

Всякий верующий человек считает непременным при встрече с Батюшкой испросить у него Пастырское Благословение, но многие делают это неправильно. Разумеется, по такому вопросу нет строгих канонов, однако традиции Церкви и простой здравый смысл подсказывают, как нужно себя вести. Благословение имеет много значений. Первое из них - приветствие (или прощание). Поздороваться со священником за руку имеет право только равный ему по сану , все остальные, даже диаконы, при встрече с батюшкой благословляются у него.

Благословение берется на совершение какого-либо благого дела. Для чего священнику вкратце излагается суть вопроса, а затем испрашивается благословение на совершение данного дела. Священнического благословения - это разрешение, дозволение, напутствие. Перед началом всякого ответственного дела, перед путешествием, а также в любых затруднительных обстоятельствах мы можем просить у священника совета и благословения. Для того, чтобы испросить благословение нужно ладони сложить вместе, правую поверх левой на уровне груди, чтобы принять в них благословляющую руку священника. После этого, человек, получающий благословение, целует благословляющую руку священника, как руку Самого Христа, который и дает благодатную силу благословению. Никакого таинственного значения сложение ладоней не имеет, благодать в них не «опускается», как учат некоторые старушки.

Православный священник благословляет не своей силой и своим именем, а Силой Божией и святым именем Господа нашего Иисуса Христа. Когда священник или епископ благословляет нас рукой, то он складывает пальцы так, что они изображают буквы IС ХС, то есть Иисус Христос. Это значит, что через священника благословляет нас Сам Господь наш Иисус Христос.

Поэтому благословение священнослужителя мы должны принимать с благоговением. Христианин получает благословение от Самого Господа и Бог покровительствует ему в делах и путях его.

Если вы оказались в обществе, где несколько священников, то благословение берут, в первую очередь, у священников старших по званию, то есть вначале у протоиереев, затем у иереев. Если не все они вам знакомы, и это для вас затруднительно, скажите: «Благословите, честные отцы» и поклонитесь.

Если для получения благословения подходят несколько человек, то вначале подходят мужчины — по старшинству (если среди собравшихся есть церковнослужители, то они подходят в первую очередь). Затем подходят — женщины (тоже по старшинству).
Если под благословение подходит семья, то вначале подходят муж, жена, а затем дети (по старшинству). Если хотят представить кого-то священнику, говорят, например: «Отец Алексий, это моя супруга, Надежда. Прошу вас, благословите ее».
Если вы встретились со священником на улице, в транспорте, в общественном месте (в магазине, на улице и т.п.) вы можете подойти к нему для получения благословения, даже, если на священнике мирская одежда. Но только в том случае, если будете уверены, что не помешаете его личным делам, и не поставите его своим обращением в неловкое положение.
В случае невозможности взять благословение, можно ограничиться приветствием в виде легкого поклона.

Цвета богослужебных облачений. Символика цветов

Цветовая гамма богослужебных облачений состоит из следующих основных цветов: белый, красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый, черный. Все они символизируют духовные значения празднуемых святых и священных событий.

В праздники, посвященные Господу Иисусу Христу , а также в дни памяти пророков, апостолов и святителей цвет облачений царский – золотой или желтый всех оттенков.
В Богородичные праздники (а также Сретение) цвет облачений – синий или голубой, а в дни памяти бесплотных Ангельских сил – белый.
В дни памяти Креста Господня – фиолетовый или темно-красный , знаменующий силу духа и крестный подвиг Спасителя.
В праздники преподобных и юродивых – зеленый . В зеленых облачениях всех оттенков, символизирующих цвет вечной жизни, празднуются также дни Пятидесятницы, Духа Святого и Вербное Воскресенье.
В обычные дни Великого поста служат в ч ерных облачениях , в субботы и воскресенья, Великий Четверг, Первое и Второе Обретение главы Иоанна Предтечи и Сорок мучеников Севастийских – фиолетовых , в родительские субботы, Лазареву и Великую Субботы – белых , Вербное воскресенье – зеленых, в Субботу Акафиста (и Благовещение, если оно приходится на Великий пост) – синих . Что же касается остальных постов, то цвет облачений в это время не меняется по сравнению с остальными днями церкового года.
Погребения, как правило, совершаются в белых облачениях, ибо для христиан смерть является лишь переходом в лучший мир. Белый цвет определен и в праздники Рождества Христова, Богоявления, Вознесения Господня и Преображения Господня, потому что он знаменует собой Божественный свет, освещающий и преображающий творение Божие.
Праздник Воскресения Христова начинается в белых облачениях в знак Света, воссиявшего из Гроба воскресшего Спасителя, но основной пасхальный цвет – красный с золотом. Красный цвет облачений принят также в дни памяти мучеников, а фиолетовый – в день Усекновения главы Иоанна Предтечи.

Белый цвет , объединяющий в себе все цвета радуги, – символ Божественного нетварного света. В белых облачениях служат в великие праздники Рождества Христова, Богоявления, Вознесения, Преображения; в них начинается Пасхальная утреня. Белые ризы полагаются для совершения крещений и погребений.

Красный цвет , вслед за белым, продолжает Богослужение Пасхи и остается неизменным до праздника Вознесения. Это – символ неизреченной, пламенной любви Божией к роду человеческому. Но это также цвет крови, и поэтому в красных или багряных облачениях проходят службы в честь мучеников.

Желтый (золотой) и оранжевый цвета являются цветами славы, величия и достоинства. Они усвоены воскресным дням как дням Господа Царя Славы; кроме того, в золотых одеждах Церковь отмечает дни Его особых помазанников – пророков, апостолов и святителей.

Зеленый цвет – слияние желтого и голубого. Он принят в дни памяти преподобных и свидетельствует о том, что их монашеский подвиг оживотворяет человека соединением со Христом (желтый цвет) и возводит его на небо (голубой). В зеленых цветах всех оттенков по древней традиции служат в день Святой Троицы, Вербное Воскресенье, Понедельник Святого Духа.

Голубой или синий – цвет праздников Пресвятой Богородицы. Это – цвет неба, и он соответствует учению о Божией Матери, вместившей Небожителя в Своей Пречистой утробе.

Фиолетовый цвет принят в дни памяти Креста Господня. В нем соединены красный – цвет крови Христовой и Воскресения, и синий, указующий, что Крест открыл нам дорогу в небо.

Черный или темно-коричневый цвет наиболее близок по духу дням Великого Поста. Это – символ отречения от мирской суеты, цвет плача и покаяния.

На вопросы телезрителей отвечает протоиерей Александр Рябков, клирик храма св. вмч. Димитрия Солунского в Коломягах. Передача из Санкт-Петербурга.

Добрый вечер, дорогие телезрители. В эфире телеканала «Союз» программа «Беседы с батюшкой». Ведущий - Михаил Кудрявцев.

Сегодня у нас в гостях клирик храма в честь святого великомученика Димитрия Солунского в Коломягах протоиерей Александр Рябков.

Здравствуйте, батюшка. Прошу Вас по традиции благословить наших телезрителей.

Дорогие друзья, успехов всем, с Праздником, доброго здоровья. Помогай всем Господь.

- Наша сегодняшняя тема "Благословение священника".

Расскажите, пожалуйста, о том, что такое благословение священника по своей сути.

Это широкий вопрос, и ответ должен быть развернутым. Благословение священника, как мы веруем, как переживаем, это благословение самого Бога. В Церкви все наполнено таинственной, мистической силой.

Разумеется, мы не должны отбрасывать человеческий фактор. Даже имея такое благословение, как Священное Писание, мы понимаем, что в нем участвовали и люди: пророки, апостолы, библейские писатели, и даже избранный народ, который сохранял, в чем-то дополнял, в чем-то комментировал эти тексты. Поэтому и благословение священника имеет богочеловеческую природу. Господь - податель всех благ, но священник поставлен в Церкви как возглавитель. Неправильно говорить, что священник - проводник, потому что между небом и землей у нас только один Проводник - это Христос. Священник - руководитель общины, жизнь которой ему поручено направлять: не только нашу внешнюю жизнь, но и наши душевные и духовные переживания.

Благословение имеет корни в Библии. Господь Сам дает многие благословения. Это не только подавание человеку или обществу благодатной силы, но и некое наставление. Например, благословение, когда Господь сказал людям: идите и населяйте землю. Оно не столько связано с подаянием даров, но с наставлением, которое человеку нужно выполнить.

По сути, все мы несем в себе благословение - это образ и подобие Божие. С одной стороны, это данность, с другой стороны, это задача.

За богослужением мы слышим слова: "Благословение Господне на вас всегда, ныне и присно и во веки веков", то есть оно пребывает сейчас, все время и будет пребывать, это нечто, свойственное нам постоянно?

Потому что мы крещены и миропомазаны, это еще одна разновидность Божьего благословения. Миропомазание - это, по сути, рукоположение каждого из нас в первый чин - звание мирянина, звание члена Церкви, подавание нам даров Святого Духа. Святое миро освящается самим Патриархом, поэтому каждый из нас имеет на себе личное благословение Патриарха, а через него, разумеется, благословение Божие.

Мы имеем в себе образ и подобие Божие, потом крещение, миропомазание, святые Таинства. Здесь мы видим иллюстрацию к словам апостола Павла "благодать воз благодать". Все сделано, чтобы она умножалась в нас. Главное - быть достойными приятия этого дара благодати и тех даров, которые нам постоянно подаются. Здесь, кроме священника, очень важен факт нашего собственного участия: насколько мы готовы исполнять то или иное указание. Не надо бояться слова наказание, ведь наказание - это наказ. И потому нестроения и переживания в нашей внешней жизни - тоже некое Божие благословение, Божий дар, который надо уметь понимать и принимать. Чего нам очень часто не хватает.

- В первохристианские времена благословение было таким же, как мы его знаем сейчас?

Мы не можем глубоко погружаться в церковную археологию, да этого и не надо: дело не во внешней оболочке обряда. Природа подавания Божиих даров, благодати, разумеется, та же самая: наша церковь сохранила апостольскую преемственность и всю полноту православной веры, благочестия и традиции. Традиция заключается не только в сохранении обряда, но в том понимании духовности, которое имеет православие, и является отличным от иных проявлений религиозности в нашем мире. По своей форме оно могло и отличаться: возложение рук, осенение крестным знамением, прочитыванием каких-то долгих молитв. Мы понимаем, что обрядовая сторона могла поменяться.

Если обратиться к Таинству соборования, можно проследить, как оно менялось на протяжении столетий, эпох, дополнялось. Обряд - очень важная оболочка, без обряда ничего не происходит. Мы видим, что Сам Господь, исцеляя - а это тоже благодать - использовал то, что было под рукой: брал землю из-под ног, брение, растворял слюной и делал такую импровизированную мазь, которой помазывал глаза больному слепотой. Обряд позволяет нашей природе принять Божие прикосновение, Божий дар, Божию благодать.

- В псалме мы слышим "Благослови, душе моя, Господа". Разве Господь нуждается в благословении? Что это значит?

Наш язык не имеет возможности полностью передать все смысловые оттенки. Например, мы знаем слово любовь, которым мы обозначаем и любовь к Богу, и к человеку, и к неким вещам. В этом есть некая ущербность языка, не именного нашего языка, но и вообще всех языков мира. Поэтому часто одним словом может отражаться суть разных понятий или разных событий.

Когда мы призываем свою душу благословить Бога, мы призываем именно славословить, благими словами восхвалять Бога. Смысл нашей жизни, по сути, благодарение.

Зачем Богу наше благодарение, благословение? Мы нуждаемся в том, чтобы Его славословить и благодарить, но не только своей речью, но и своей душой, разумом, сердцем, своим пониманием. Здесь мы приходим к размышлению о том, что такое благодарность и благодарение. И понимаем, что залог нашего счастья, нашей полноценной жизни именно в благодарности, когда мы умеем видеть, за что надо и можно благодать Бога. Когда мы не видим в своей жизни: каждом дне, часе, за что нам Бога благодарить, тогда мы глубоко несчастные люди.

Когда мы говорим о благословении человека Богом, то оно не только некое непонятное нам действие или факт. Мы уже говорили, что Господь, для того чтобы прикоснуться к нам, использует соматику этого мира - наши душевные и телесные свойства.

Если священник передает что-то благодатное от Бога человеку, то он тоже должен найти благие слова, чтобы эта благодать полноценно, не ущербно передалась человеку. Чтобы человеку воспринять что-то, ему надо ощутить это теми свойствами, которыми он обладает. Чтобы понять что-то духовное, человек использует свои душевные и телесные свойства: соматику и психосоматику в полном сочетании. Поэтому священник должен пребывать в постоянном размышлении о своем служении: о том, как он передает Божие благословение человеку, общине, верующим. Это тоже накладывает на нас важные обязательства, о которых мы не должны никогда забывать.

- Наша телезрительница из Самары спрашивает, почему мы не берем благословение у дьякона?

В Церкви мы видим, что совершитель таинств - священник, дьякон помогает священнику. Священнику делегированы от епископа права для совершения таинств. Если мы обратимся к церковной истории, литургике, мы увидим, что очень часто повторяются слова о том, чтобы ничего не делать без епископа.

Когда Церковь разрослась и стала Вселенской, по крайней мере, по масштабам того времени, когда вселенной была Римская империя, Церковь охватила эту территорию и потом вышла за ее пределы к варварским племенам, далеким от античного мира. Назрела потребность, чтобы у епископа были помощники, которые совершали бы таинства даже без присутствия самого архиерея, эти права были делегированы священнику, и он стал, по сути, звеном между епископом и мирянами - народом Божиим.

Священник ведет духовническую работу, что является одним из столпов благословения, дарования и подавания человеку даров Святого Духа. Мы приходим к тому, что необходима осмысленность всякого благословения.

Священнику надо понимать, что его благословение берется не с потолка, а именно от глубокого размышления. Люди глубокой духовной жизни, те, кто сейчас уже признан Церковью как святые, никогда не стыдились говорить людям, что они не могут сегодня ответить на вопрос или благословить, дать оценку переживаниям или запросу. Они могли сказать, что им надо помолиться, поразмышлять или даже посоветоваться с более старшим священником или даже епископом. Слова Игнатия Брянчанинова "ничего не делать без епископа" до сих пор остаются актуальными.

- Какова сила уже данного благословения? Имеет ли оно в себе некую самостоятельную силу?

Размышляя над этой темой, очень важно сразу удалиться от магизма. Это важная составляющая правильного понимания этой темы. Магизм, как некая наша зависимость нас от каких-то движений, благословений, сглазов и тому подобного, является греховной природой нашего человечества. В связи с этим мы имеем серьезную проблему.

На благословение надо смотреть с другой стороны, не через призму магизма, а через призму честности. Когда мы берем у священника благословение на что-то, мы должны это выполнять. Здесь вопрос не в том, что нас кто-то или что-то накажет за неисполнение чего-то, что у нас какая-то детерминированность, которая повлечет наказание за невыполненное благословение. Ни в коем случае.

Вопрос в другом: мы, не выполняя благословение не только священника, но и благословение Церкви, не навлекаем на себя темные силы, но сами открываем им себя. Отказываясь от послушания, мы выводим себя с некой, проложенной Богом колеи, и, как корабль без парусов, начинаем быть влачимыми по житейскому морю нашими страстями, желаниями, постоянно сменяющимися мыслями, которые заменяют нам благословение и Церкви, и священника, и епископа.

Может быть, самый болезненный вопрос о невыполнимости благословения. Когда нам дано благословение, но оно кажется нам или абсурдным, или невыполнимым. Что делать?

Если благословение кажется нам абсурдным, мы должны искать разъяснения у того, кто дал нам это благословение. Я думаю, здесь надо сразу отказываться от выполнения и от того, чтобы давать какую-то оценку священнику, которое дал нам благословение. Надо искать поддержки. Я уверен, что священник всегда помнит, что он пастырь, то есть тот, кто пасет, кто охраняет, наставляет, огораживает. Мы имеем много слов, которые описывают священника: пресвитер, старец, то есть некий отец, человек уважаемый. У монахов это игумен, архимандрит. Архимандрит - это тот, кто пасет стадо, управляет загоном, где пасутся овцы.

Если священник видит, что человеку трудно, он сомневается, он должен укрепить его, помочь исполнить. Где-то по-отечески, с любовью оградить его от искушений, где-то понизить градус той напряженности, что возникает с выполнением. Но если мы сами ищем благословения, испрашиваем его в исполнении какого-то правила или какого-то небольшого подвига, то, разумеется, мы должны это благословение выполнять.

Другое дело, что и сам человек, который просит благословения, должен рассчитывать свои силы. Очень часто благословения, которые мы необдуманно испрашиваем, связаны с нашей гордыней, самомнением и желанием славы, даже речь идет не о житейской славе.

Но и пастырь должен внимательно различать тех духов, которые руководят мирянином, которые испрашивает у него то или иное благословение.

Вопрос телезрительницы: Расскажите, пожалуйста, о благословении детей родителями на брак или на путешествие.

Благословение родителей - всегда проявление нашего дружелюбия, миролюбия и семейственности. Мы не куклы, нам необходимо живое общение друг с другом. Какой-то элемент обрядовости входит и в нашу жизнь. Но не надо этим увлекаться, поскольку отрыв от церковности начинает восполняться придуманными нами обрядами.

Родительское благословение очень важно для человека. Поступает ли он в какое-то учебное заведение, идет ли служить в армию, уезжает ли в дальнюю дорогу. Когда он вступает в брак, есть еще и другой компонент: оценка родителями нашего выбора и нашего поведения, что тоже очень важно.

Как священнику важно пастырствовать, никого не закабаляя, никого не подчиняя себе, никого не унижая и не лишая своей воле, так же надо поступать и родителям. Об этом говорит родителям апостол Павел: не огорчайте своих детей. Каждый из нас, отец и мать, должны понимать, что они в ответе не только за пропитание ребенка, но они должны давать своему ребенку и любовь, и ласку, свое благословение, без которого ему тяжело. Не потому, что ему что-то не дали какие-то силы, но потому, что если нам не дали какого-то благословения, у нас отняли какие-то силы, которые потенциально были. Если у нас какая-то распря, то мы теряем часть той благодатной энергии, которая вложена в нас Богом.

Благословение родителей - всегда поддержка, дружеское участие в том или ином событии, которое происходит в нашей жизни, особенно в браке. В браке важно не навязывать детям своего выбора, своего мнения. Другое дело, если мы видим, что наша дочь или наш сын совершают ошибку, мы должны приложить все усилия: особенно усилить молитву к Богу за наше чадо, если нам кажется, что оно заблуждается. При этом надо помнить, что заблуждаться могу и я сам, и молиться не только о своем ребенке, но и о себе.

Совсем недавно я разговаривал с человеком о том, как ложное, неправильное представление родителей, касающееся брака, привело к трагедии, когда брак, совершенный не по любви, а лишь по родительскому благословению, не мог быть цельным и распался. А тот брак, который должен был совершиться, и препятствия к совершению которого были надуманными, совершился сегодня, но уже беззаконно. Произошло попирание венчания. Разумеется, ситуацию, в которую по неразумному благословению родителей попали эти люди, рассмотрит епископ. Все управит Господь, но здесь мы, к сожалению, видим, насколько может гордыня родительская или священническая нанести вред пасомому или чаду.

- Вопрос телезрителя: Одинаковую ли силу имеет благословение простого священника и митрополита?

Второй вопрос: если священник без облачения, в гражданской одежде, могу ли я брать у него благословение?

Неправильно отвечать вопросом на вопрос, но вопросом, который я задам аудитории и самому себе, постараюсь ответить на первый вопрос.

Одинакова ли Евхаристия, совершенная священником и епископом. Разумеется, мы понимаем, что одинаковы и Евхаристия, и причастие.

Что касается священника, которого Вы встретили в храме или на улице, будь он в облачении или без него, он всегда остается священником. И каждый священник должен помнить, что где бы он ни находился, он всегда притягивает взгляд своих пасомых.

Даже я в нашем большом городе, находясь не в том районе города, где служу, постоянно сталкиваюсь с людьми, которые подходят, здороваются, просят благословение. Здесь человек берет благословение на тот отрезок жизни, который у него сейчас будет: идет ли он на работу или с работы домой. В своей жизни мы постоянно берем благословение у Бога: выходим ли из дома, садимся ли за руль автомобиля. Поэтому и у священника, которого мы встретили, мы можем взять благословение.

Существует проблема среди мирян, когда люди стараются уподобиться монашеским принципам: брать благословение буквально на любую мелочь.

Наверное, это случается в нашей жизни, мы даже, бывает, слышим буквально анекдотические ситуации с благословениями. В своей практике (в священническом сане я довольно длительное время) с такими ситуациями я либо не сталкивался, либо сталкивался крайне редко, поскольку в моей памяти они не отразились.

Скорее всего, такие ситуации случаются как раз в таком месте, где святость преобладает, как это ни странно звучит. Люди, зная, что есть старец, идут к нему - прошу прощения у аудитории - как к некоему ясновидящему или прорицателю. Отсутствие церковности у такого человека и влечет к таким анекдотическим ситуациям, когда человек сам не понимает, зачем он это делает. Искал ли человек какого-то совета или наставления?

Когда человек церковного сознания, в этой ситуации может произойти то, что описано в патериках. Когда описано, как придя к святому старцу, молодой монах ничего не спрашивал у него, в то время как другие задавали ему вопросы. Когда же старец спросил его, почему он ничего не спрашивает, молодой монах ответил: мне достаточно видеть тебя. То есть пребывание рядом со святым уже благословение.

Когда мы едем к старцу или духовно опытному священнику, стяжавшему дух мирен, тогда хватает только видеть его, его поведение, которое само умиротворяет нас. Потому само пребывания в монастырях, даже независимо от разговора с монахами, пребывание в атмосфере молитвы, мира, смирения намного важнее, чем получение благословения, испрашивание советов и наставлений, когда, случается, мы спрашиваем лишь для проформы.

Вопрос телезрительницы: Когда я подхожу к батюшке под благословение, должна ли я объяснить ему, для какой цели я беру у него благословение?

Если мы берем благословение на простое, житейское дело, на какой-то отрезок сегодняшней жизни, здесь не надо ничего пояснять. Но когда мы приходим к священнику, чтобы, кроме его помощи, попросить и совета, то, разумеется, мы поясняем и свой вопрос, и то смятение или печаль, которые нас сегодня смущают или терзают. Если мы хотим, чтобы священник дал нам наказ, совет, как нам поступить в этой ситуации и благословил на выполнение этого вектора, то здесь необходимо пояснять.

Может быть, Вы, батюшка, не сталкивались с такой ситуацией, но она существует: когда миряне, держа в уме какую-то проблему, подходят к священнику, просят благословить, а потом говорят о том, что делают нечто по благословению батюшки. Хотя тот батюшка об этом не знает, поскольку было испрошено простое благословение. Как быть?

Может быть, такое и случается. Но как я верю в наше духовенство, так же я верю и в наших мирян. Не думаю, что у большого процента наших верующих есть такие извращенные представления о благословении.

Если кто-то так и считает, он, разумеется, глубоко заблуждается, когда считает, что подставляя под благословение голову, в которой роятся какие-то мысли, считает, что эти мысли были благословлены рукой священника. Это весьма сатирическая схема и, конечно же, глубоко ошибочная.

Такое явление как младостарчество, будучи негативным явлением, довольно часто основывается на благословении.

Думаю, что нам, священникам, нельзя терять контроль над собой ни на каком промежутке от рукоположения. Надо всегда помнить, что мы всего лишь люди, и все мы пасомые у Бога. Даже если я священник, я все равно пасомый, потому что наш самый главный пастырь - это Христос.

Бывают случаи, когда не только священники, но даже просто служители, к сожалению, начинают считать себя персонами, важными в Церкви, в данной общине. К сожалению, это часто бывает. Путешествуя по России, посещая храмы и видя, как монахи или монахини общаются с пришедшими в храм, мне порой хотелось сказать: отец (или мать, или брат, сестра) помни, что ни ты, ни я не Христос и не Богородица. Ты лишь служитель, чтобы подвести этого человека к святыне, к священнику, но никак не карающий меч Бога. К сожалению, эта самоуверенность свойственна не только молодым, но и пожилым. Эта самоуверенность начинает преобладать у людей, либо потерявших, либо так и не сумевших приобрести культуру поведения. Это уже не смешные поведенческие стереотипы, но они вызывают уже скорбь: когда человек начинает самоутверждаться за счет кого-либо, начиная заслонять собой Бога.

Это печаль и это болезнь, и болезнь, которой подвержены не только молодые священники, хотя все мы находимся под надзором и настоятеля, и епископа. Я верю в нашу иерархию, в целительную природу Церкви, верю, что благодать Божия, подаваемая в Церкви, немощное врачует, а оскудевающее восполняет. Постоянно ощущаю это и на себе, и на людях, вижу, как благодать Божия исправляет нас, но для этого необходимо иметь смирение. Если мы отвергаем смирение, не понимаем и не принимаем его, то благодать Божия, к сожалению, ничего не может сделать с нами. Смирение - это жизненная необходимость для каждого из нас.

Подвиг смирения не надо понимать, как некую тяжелую ношу, которую надо донести до смерти, чтобы скинуть ее и обрести от Бога некую награду. Нет, смирение - это то, что позволяет нам сейчас выживать и жить полноценной жизнью христианина.

Вопрос телезрителя из Ейска: Мы люди престарелые: не можем приходить в храм на причастие. Батюшка приходит к нам домой, и мы общаемся с ним по телефону. Как в таком случае просить у батюшки благословения? Возможно ли это по телефону?

Во-первых, очень рад, что Вы пребываете в общении с Богом, принимаете святое причастие. Разумеется, когда батюшка приносит Вам Святые Дары, Вы можете испрашивать у него благословение. Когда же Вы находитесь дома, а батюшка в церкви, и Вам необходимо принять какое-то решение, каждый священник получает в течение дня звонки, когда прихожане просят благословения на то или иное действие. Это вполне допустимо, и обрядовая сторона здесь не имеет никакого значения. Бывает, что люди звонят, когда уезжают куда-то, и просят помянуть их в молитве как путешествующих, либо как болящих.

Хочется вернуться к вопросу о разнице в священническом и архиерейском благословениях. Говорят, что есть определенные случаи, когда за благословение нужно идти только к архиерею.

В случае, когда мы говорим о каких-то дисциплинарных проявлениях, это так. В таком случае мы говорим не о таинственной природе благословения, здесь уже иной контекст: канонический, дисциплинарный.

Сегодня мы уже проводили слова Игнатия Богоносца: ничего не делай без епископа. Действительно, есть ряд вопросов, которые не могут решаться без архиерейского благословения. Но здесь речь идет о благословении не как о некоем духовном толчке, потенции, даваемой на совершение человеком какого-то дела, но о решении, которое может принять только архипастырь. Это могут быть вопросы, касающиеся отпевания человека, который скончался при особых обстоятельствах, либо вопрос браковенчания, - разные сложные моменты, которые касаются совершения таинств или обрядов.

Хотелось бы спросить о благословениях, которые часто испрашиваются у священников: это разные послабления в молитвенном правиле или постном делании. Как Вы считаете, насколько велика свобода мирянина в этих вопросах?

Не всегда возможно сразу же встретиться с батюшкой или дозвониться ему. Если врач предписывает нам в связи с болезнью изменение рациона, мы не должны отключать свою волю, можем принять решение, а затем обсудить его со священником. Тем более, когда речь идет о нашем самосохранении.

Что касается дисциплинарных вещей, таких как проведение поста, то уже до поста мы можем обсудить со священником, насколько наши духовные и телесные силы позволяют нам ту или иную меру поста. Это касается и молитвенного правила, мы можем обговорить этот момент со священником и решить, как это сделать, чтобы реализовать нашу церковную жизнь. Бывают разные ситуации в семье, разные отношения наших близких к нашей вере.

Если мы вдруг не успели чего-то решить, не взяли благословения, но должны принять решение, не надо доходить до карикатурности.

Бывает, что даже в рамках одного прихода разные священники придерживаются разной меры строгости, и миряне знают, что если один священник обязательно запретит, другой разрешит. Является ли такой выбор лукавством?

Возможно, у одного священника может быть более строгое мнение по практике поста, по приготовлению к причастию. Здесь может быть лукавство, когда мы, чтобы оправдать свою леность, идем к более мягкому священнику, давим на жалость, и он благословляет нам какие-то послабления. Думаю, что сам человек рано или поздно поймет, что его лукавство не привело его ни к чему хорошему, но лишь к духовному расслаблению, расхлябанности и даже обезбоженности, как обезвоженности, когда мы теряем духовную благодать.

- Насколько духовничество привязывает человека к благословению одного священника?

Если мы начали проводить духовную работу и, как врачу, доверили себя некоему священнику, то ни один врач не любит, когда пациент перебегает от одного врача к другому, не любит долечивать того, кого начал лечить другой врач. Дело здесь не в жестокосердии, но в том, что у каждого из нас разные приемы по отношению к нашему телу. Что касается нашей души, здесь надо постоянно находиться в постоянно духовном общении, ведь здесь пастырство, отцовство, когда между пастырем и мирянином выстраиваются некие родственные отношения, поэтому непрерывность этого общения очень важна.

Другое дело, что тот и другой должны понимать, что никаких рамок переступать не надо. Священник не должен порабощать человека, но и человек не должен давать себя в рабство кому-то. Нельзя стремиться снять с себя обязательства, отключить полностью свою волю, отдать себя кому-то в рабство и ни о чем не думать. Это тоже, к сожалению, ложная ситуация, которая заводит в тупик и мирянина, и священника.

Когда мы ищем человека, которому могли бы отдаться в рабство, здесь уже наша духовная природа повреждена, мы уже вступили в некую ошибку, изъян, который мы должны вовремя исправить, одуматься. Поэтому надо всем помнить, что мы только рабы Божии. Сам Господь не называет нас рабами, но детьми, Он называет нас друзьями. Рабами мы называем себя сами по смирению, как блудный сын, который, предав отца, возвращается домой и говорит ему: я недостоин быть твоим сыном, возьми меня хотя бы своим рабом. Писание говорит нам: не будьте рабами человекам. Эта ложная природа должна быть нами серьезно наблюдаема и вовремя исправляема или даже отсекаема.

- Спаси Господи, батюшка, за ответы, и прошу благословить нас на окончание передачи.

Помощи Божией всем. Благ Вам в Вашем труде. Всем Божие благословение на все добрые дела и начинания. Храни всех Господь.

Ведущий: Михаил Кудрявцев.

Расшифровка: Юлия Подзолова.